Мера человек

Я хмыкнул и рванул дальше:

— Не ссы, Беляшик. Прорвёмся.

Эта кличка демону очень не нравилась.

«В Тенебре для тебя заготовлен отдельный котёл.»

У меня вырвалось от удивления:

— У вас что, и вправду, как в аду, есть котлы для грешников?

«Персонально для тебя, поднёбыш, устрою.»

Через некоторое время я начал узнавать местность. Именно здесь меня вёл Буру туда, где валялся раненый Рыжий Лис Макото.

К пещере я вышел глубокой ночью. Яркий месяц освещал падающий поток воды, за которым был вход в укрытие. Вот только тот, кто меня звал, находился сверху.

Я оценивающе посмотрел на скалу, по которой придётся взбираться. Помнится, мы с Макото тут весело отжигали.

Белиар уже покопался в моей памяти, выставляя картинки: плато, по которому текут ручьи, и огромное гнездо на нём. Королева, которая спокойно могла бы перекусить меня поперёк тела. И рой шершней, затмевающий небо.

«Нет, Марк, не вздумай. С такой армадой ни я, ни ты не справимся.»

Далёкий стон эхом прокатился над лесом, заставляя моё сердце сжаться. Стон животного, испытывающего невообразимые муки.

Она звала.

Я теперь ясно увидел старую королеву Лесных Духов. Она посылала мне мысленные образы: закованная в кандалы, с прибитыми к земле лапами, с оторванными крыльями…

Глава 9. Чужой разум

«Давай сначала подумаем», — не унимался Белиар.

Я стоял перед пещерой, скрываемой за водопадом, и смотрел на потоки воды.

Стон повторился, сжимая мне сердце. Я и сам не мог похвалиться милосердием — на моих руках в последнее время было столько крови, что самому тошно.

Но вот так мучить? Нет, это надо быть зве… кхм, чудовищем.

— Ладно, — я кивнул, — Подумаю.

Я нырнул под потоки воды. Пещера была всё такой же.

Я прошёл вглубь, оглядывая прогоревшее кострище и пустой лежак. Досадливо поджал губу — надежда, что встречу здесь Буру, сидела во мне до последнего. Ну, надеюсь, он возле деревни Рогачей.

Вот только оставалась проблема с королевой шершней.

Я подошёл к стене пещеры.

«Поднёбыш, ты чего удумал?»

Я выпустил стихию земли, тонким лучом пытаясь пробиться через толщу породы. Она где-то сверху…

«Ты представляешь, какая здесь толщина? Меру надорвёшь!»

Белиар начал потихоньку поругиваться, а я так и продолжал тянуть луч. В какой-то момент чувство земли действительно упёрлось в какую-то грань. Дальше нельзя, и лишнее усилие кружило голову.

«Поднё-ё-ё-ёбыш, не рискуй.»

— Помолчи…

Я звал его.

В прошлый раз Инфериор отвечал мне, и открывал гораздо больше возможностей. Будто дарил мне расширенный доступ к материнской стихии, ведь он знал, что всё это я делаю ради нижнего мира.

Только жителей Инфериора заботит его судьба.

Ну же.

Ну же!

Инфериор ответил.

Я почуял, как земля сказала: «Смотри!»

Гнездо шершней было практически порушено. Королева находилась среди его обломков…

Те, кто приковывали её, особо не церемонились. Лапы просто прибивали гвоздями, на концах которых крепились цепи. Крылья были обрезаны под самый корень.

Даже из брюха королевы сочилась потихоньку жизнь — ей вырвали жало.

«И после этого ещё нас, демонов Тенебры, называют исчадиями зла?»

Я кивнул, продолжая прощупывать королеву. Рядом с ней что-то было не так…

Под разваленным гнездом текли ручьи, в которых ползало множество мелких шершней. Они кружились вокруг королевы, старались ей помочь. Зализывали раны, пытались закрыть их телами.

Что же привлекло моё внимание?

Я ёрзал своим вниманием вокруг огромной матки, провожал взглядом каждую ползущую мелочь, снова возвращался к ней…

Буру!

Он стоял прямо перед ней на коленях, практически голый. В кандалах, так замотанный верёвками с зачарованными колючками, что казалось, одет в такой шипастый доспех.

Под ним тёк по гальке едва заметный ручеёк, и он уносил в себе кровь последнего Рогача.

Бледный, с закрытыми глазами, что-то бормочащий себе под нос Жук.

Я закусил губу, пытаясь переместить внимание к нему. Потянулся, зная, что он тоже владеет стихией земли. Даже получше, чем я.

Буру открыл глаза:

— Зря волчок, сюда ты влез… Лапу сунул ты… в капкан…

Его голос резонировал с землёй, чуть искажаясь, но я прекрасно всё слышал.

— Не жужжит Шмелиный Лес… Охватил его дурман.

Каждое слово давалось ему с трудом. Он силился сказать что-то ещё, но бессильно опустил голову.

Меня только раз закручивали в такие верёвки, и я помнил, что это такое. Холод и полное бессилие, и практически ничего не можешь сделать.

— Лесного сила… духа… — Буру попытался ещё, разлепляя синие губы, — Жалит Бездну… в ухо…

Рогач даже на грани смерти умудрялся всё превратить в непонятную шараду. Я задумался над его словами, но тут… заворочалась королева.

И вдруг открыла разум.

Я непроизвольно зацепился за него, мазнул самую малость. И меня едва не затянуло внутрь, в самую глубину!