Мера ее вины

— И он отправит меня в дурдом. Он уже все четко распланировал. Я никогда не была у врача, а просто резала себя и резала. Я никак не могу от него избавиться. Он полностью контролирует мою жизнь. Мне поставят диагноз: депрессия и паранойя, скажут, что у меня суицидальные наклонности, что они опасаются за мою жизнь. Самое смешное, что все это во многом правда…

— Нет, так нельзя! Мария, пожалуйста, я не могу сидеть и ничего не предпринимать!

— Мне ничего не надо. Мне только нужно было услышать твой голос.

— У меня есть твой адрес. Помнишь, ты мне его продиктовала, когда была очень сильно напугана? Ты обещала, что позволишь тебе помочь, когда ситуация станет критической. Так вот, сейчас как раз та самая ситуация! Ты это понимаешь? Ты должна разрешить мне помочь тебе. Я вызову полицию и «Скорую». Вызову всех, кто тебе нужен!

— Никто не поверит… Иногда мне кажется, что я сама все это придумала. Рут, я не хочу с тобой спорить. Может быть, когда он вернется, то передумает…

— Ты можешь сделать вид, что заболела и плохо себя чувствуешь. Ложись в кровать, скажи ему, что ты заболела. И он оставит тебя в покое.

— Нет, не в этот раз. Я сама больше не хочу играть в эти игры. Все нормально, на самом деле. Я в порядке. Ты так мне…

В трубке раздались гудки. На счете телефона Марии закончились деньги. Рут с чувством ярости и страха смотрела на трубку своего городского телефона. Она понимала, что ей лучше не вмешиваться, особенно когда ее специально попросили о том, что этого не нужно делать. Так что же Мария сообщила ей во время этого разговора? То, что собирается снова себя резать. Рут уже неоднократно обдумывала то, что может произойти в том случае, если она вызовет по адресу Марии полицию или «Скорую». Когда приедет полиция, то дверь им откроет женщина, которая уверит наряд в том, что у нее всё в полном порядке. У Марии пока не было никаких открытых ран, следовательно, вызывать «Скорую» не было никакого смысла. Любое вмешательство означало, что муж Марии узнает, что та связывалась со службами, перероет весь дом и найдет ее мобильный телефон.

Поэтому Рут сделала то, что обычно делала после каждой беседы. Она подробно описала, о чем был разговор, пытаясь максимально дословно зафиксировать на бумаге все, что сказала ей звонившая, передать ее интонацию, а также психологическое состояние. Рут всегда правильно улавливала эмоции в голосе звонившей; она умела хорошо оценивать слабые и сильные стороны женщины по тому, что та говорила или, наоборот, о чем умалчивала. У нее был дар — она умела читать состояние людей, как открытую книгу. И к тому времени, когда закончила писать, Рут совершенно точно знала, что эта женщина больше не хочет жить. Мария позвонила не для того, чтобы просить о помощи. Она звонила попрощаться; ей хотелось выйти на связь с близким ей человеком, потому что последним, кого она увидит в этой жизни, будет ее муж.

Глава 32

Кэмерон был трезвым. Лотти не знала, к лучшему это или наоборот. Он находился в отвратительном настроении. В рукаве Лотти вынесла из зала, в котором обедали присяжные, нож и спрятала его у себя под подушкой. Она находилась в ситуации, когда не могла не впустить его к себе, но, по крайней мере, ей никто не запрещал подобрать оружие и спрятать в своем номере. Последние десять минут до прихода Кэмерона она читала и перечитывала сообщение от Зэйна.

«Без тебя дом стал пустым, — писал он. — Мы с Дэнни рассказывали твоей фотографии, чем занимались в течение дня. Поскорее возвращайся. Я знаю, что тебе пришлось непросто. У меня на работе был такой стресс, что я совершенно забывал уделять тебе внимание. Давай в ближайшее время поедем куда-нибудь в отпуск. Выбирай куда. Удачи тебе».

Вчера вечером Лотти звонила, чтобы пожелать Дэнни спокойной ночи. Зэйн переключил телефон на громкую связь. Они поговорили, но именно текстовое сообщение от мужа помогло лучше понять его чувства. Лотти мучилась от стыда за то, что совершила. Ей было дурно от страха возможных последствий своего глупого поступка. «Еще один день, — повторяла она про себя, — мне бы выдержать только один день…»

Потом в ее номер проскользнул Кэмерон. Глаза его были как щелочки, а вид такой, словно его окружали одни враги. Он плюхнулся на стул и обхватил голову ладонями. Прислонившись к стене, Лотти стояла около двери и ждала, когда он заговорит.

— Мы не можем допустить нового суда. И ты должна убедить их в том, чтобы они приняли нашу точку зрения, — прорычал он.

— Ты с ума сошел! — воскликнула Лотти. — Каким образом я смогу их переубедить? С нами голосовал один Пэн, который моментально изменит свою точку зрения, когда поймет, что из-за этого он поскорее освободится от обязанностей присяжного. Какими аргументами я смогу убедить Табиту, Грегори и Гарта? Это нереально…