Мера Магии

Пру, сидевшая сбоку, прислонившись спиной к камням Арки Беллороусов, ничего не ответила. Она была испачкана и исцарапана, одежда помялась и покрылась пятнами, на пыльном лице четко выделялись полоски, оставленные слезами гнева и разочарования. Уже приближался рассвет, а она всю ночь так и просидела с этим мальчиком, дожидаясь появления Пана.

— Я имею в виду, что точно так же случилось и с Фриной, — продолжил мальчик, оглядывая все вокруг, что он делал уже с десяток раз до этого. — Она прошла под арку, исчезла и снова не вышла. Я тогда ждал так же, как и сейчас, и это оказалось пустой тратой времени.

— Больше ничего не говори, — сказала она ему.

Но он, естественно, не перестал. Если и было что–то, в чем Зак Вен был хорош, что она обнаружила за последние пятнадцать или около того часов, так это болтовня. Он болтал без умолку, спеша поделиться своими мыслями — всеми своими мыслями — не делая никакого различия между нужными и теми, которые не имели никакого значения, и не обращая внимания на то, что несчетное число раз повторял одно и то же.

— Я не говорю, что с ними случилось что–то плохое — что они умерли или нечто подобное. Я этого не говорю. Я лишь думаю, что они могли найти другой выход, вот и все. Я просто говорю, что, думаю, нам стоит рассмотреть возможность этого.

Ее не волновало, что по его разумению они должны делать, и она не хотела слушать его мнение по поводу благополучия Пана. Ей просто хотелось, чтобы он ушел. Она привыкла к одиночеству в жизни и занятиях, и единственной компанией, которой она на самом деле радовалась, был Пантерра. Ей удалось заполучить маленькую передышку от непрерывной болтовни Зака Вена, когда вчера вечером она отослала его на поиски пищи и воды. Еда и питье были необходимы, если она должна поддерживать свою энергию, и мальчик согласился раздобыть пропитание для них обоих.

Большую часть своей драгоценной энергии до сих пор растрачивалась на выслушивание разговоров Зака Вена, а также удержание себя от сильного желания вырезать его голосовые связки.

Но нападение на этого мальчика не поможет сложившемуся положению, да она и не совсем сожалела, что он находился тут. Несмотря на его неумение хранить молчание больше пяти минут, он предоставил ей столь необходимое общение, возможность заснуть и, проснувшись, убедиться, что никаких незваных гостей поблизости нет. Она понятия не имела, кому еще она могла доверять, но догадалась, что кроме этого мальчика, никому.

Действительно, тут уж ничего не поделаешь. Было понятно, что со своей стороны она не сможет покинуть Ашенелл без Пана. Ей было сказано, что она способна защитить его, помочь ему остаться невредимым от всего, от чего он не мог обезопасить себя сам — конечно же, от демона, и, наверное, от много чего еще. Она понимала, что особо не преуспела в том, чтобы помочь ему, но это нисколько не поколебало ее веры в то, что ей рассказал Король Серебряной Реки. Даже с учетом пропажи и, возможно, потери Пана, она не отступит. Рано или поздно он вновь появится. Она дождется, когда это произойдет, и после этого прилипнет к нему, как вторая кожа.

Несмотря на это, она продолжала чувствовать себя неуютно от того факта, что вообще не имела никакого понятия, как она собирается это сделать. Подобные мысли заставляли ее ощущать свою беспомощность. Особенно сейчас. Она не знала, куда исчез Пан, или что делать, чтобы его найти. Она не знала, сможет ли защитить его от демона, который охотился на них. Не знала даже, что ей делать с Заком Веном; хотя ее терпению подходил конец, она понимала, что вскоре ей придется что–то с этим сделать.

— Может нам стоит пройтись по Ашенеллу и посмотреть, нет ли еще какого–нибудь места на этом кладбище, откуда мог выйти Пан, — произнес Зак, врываясь в ее размышления. — Он, наверное, как раз сейчас ищет нас.

Она так не думала, но увидела в этом прекрасную возможность. Послать мальчика на поиски Пана, по крайней мере, убережет ее от нахождения рядом с ним и его лепета.

— Это хорошая идея. Почему бы тебе не провести тщательные поиски среди могил, пока я побуду и посторожу здесь.

Зак так и сделал, помахав ей рукой и улыбнувшись, и она чуть ли не пожалела о том, что сделала. Почти, но не достаточно, чтобы отозвать его. Кто его знает? Может, он что–нибудь найдет. Может быть, Пан вышел каким–то другим путем, а не тем, которым вошел. В конце концов, пока никто не осмотрит, они этого не узнают. Она наблюдала за ним, пока он не исчез из поля зрения, задумавшись на минуту, будет ли с ним все в порядке, и почти моментально решив, что если кто–то и был в безопасности в Ашенелле, так это Зак Вен, и она вернулась к своему караулу перед аркой. Со вчерашнего дня никто не прошел мимо них за все время, что они там находились. Насколько на могла знать, никто даже не приходил в Ашенелл. Она чувствовала себя, как будто была последней живой в городе. За пределами кладбища звуки были невнятными и приглушенными; в основном, стояла тишина, прерываемая лишь шелестом ветра в деревьях и пением птиц.