Мера один (СИ)

— Да, моя мать нуляшка, а отец… — тут я сделал паузу, — Кто он, я не знаю. Мать долго скрывала меня, потому что не хотела, чтобы забрали.

— А вот об этом, — осторожно сказал наставник, — лучше не распространяйся. Но, теперь хотя бы понятно, почему ты так мало знаешь.

Далее наставник поднял руку, показывая на солнце, которое уже окрасило кончики крыш.

— Времени нет, начинаем. Показывай, что ты умеешь.

— Э-э-э… — я завис на несколько секунд, — Вы про стихию, мастер?

— Да. Я смотрю, земля у тебя в основе. Ты хорошо чуешь ее. А воду? Ты подхватываешь ее только с земли?

Он говорил это, будто такое было нормой.

— То есть, — спросил я, — то, что я не чувствую толком стихию воды, это нормально?

Маг засмеялся:

— Проблемы со второй стихией, — он поднял палец, — Они у каждого второго.

Он развернул ладони вниз.

— Моя основа — воздух! — и под его ладонями завихрились струйки пыли, поднимающейся с утоптанной поверхности.

— Вот же… — только и вырвалось у меня.

Я впервые видел воздушника. И даже то, что это уже зверь, а не первушник, не отменяло удивления.

— Но так было не всегда, — покачал головой Скойл, — Я тоже начинал с земли. Одна стихия всегда будет доминировать, что бы ты не делал.

— То есть, сначала земля была в основе?

— Да, когда я был… — тут зверь поморщился и промолчал, будто это воспоминание было не особо приятным, — Воздух на аренах давал больше преимущества, и пришлось перестраиваться. Эту стихию легче применять в сражениях.

— Хильда говорила, что вы не всегда были зверем, — осторожно упомянул я.

— Да? — Скойл даже облегченно выдохнул, — Ну, тогда ладно. Ладно, к воздушникам мы еще вернемся. Показывай свою землю.

Дальше он полчаса стоял, прислоняя ко мне ладони, пока я показывал все, что умею.

— Да, для боя это маловато, — покачал головой маг, — А вот этот твой луч земли — придумка хорошая. Но почему один луч, а не два? А еще лучше, три.

Я даже удивился, не зная, что ответить. Два или три луча? Тут за одним бы уследить.

Но Скойл неожиданно указал на одну из стоек. Я сначала подумал, что меня опять будут обучать оружному бою, но там стояли обычные деревянные прутики.

— Принеси четыре штуки.

Я послушно сходил и принес тонкие длинные хворостины. Воображение рисовало много чего, я представил, что будем изучать какое-то особое фехтование. Или меня будут пороть, если не справлюсь.

— Рисуй квадрат, — вдруг сказал маг.

Для наглядности он сам взял у меня два прутика и стал водить кончиком одного по пыльной земле. Через пару секунд перед ним красовался квадрат, довольно ровный, кстати, мне еще надо постараться такой повторить.

Я нарисовал почти такой же и встал в ожидании, глупо улыбаясь. Хильда будет несказанно рада, узнав, что Скойл слишком буквально воспринял слова «учить как ребенка». Ее примала учат рисованию. Завтра, надеюсь, мы уже будем лепить из пластилина.

— В другую руку бери прутик, и теперь рисуй два квадрата по бокам.

Я выполнил команду, боковым зрением глядя, как две руки копируют движение друг друга.

— Теперь левой рисуй круг, а правой квадрат.

И вот тут я конкретно завис. Вроде бы простое задание, но Скойл браковал либо мои круги, либо квадраты. А они все время выходили корявые. Только я акцентировал внимание на квадрате, как круг превращался в не пойми что. И наоборот — пытаясь нарисовать ровный круг, я терял власть над квадратом.

Я мучился так около получаса, но толком ничего не выходило, и я едва не бросил прутики. Тем более, Скойл не стеснялся улыбаться моим неудачам.

На самом деле я был разочарован — от встречи с магом-стихийником, который еще и воздушником оказался, я ожидал чего-то большего.

Учителей, которые палками машут, в Инфериоре, как нулей, завались. Думалось, что тут меня научат настоящей магии. Но я должен был нарисовать правой квадрат, а левой… Эту корявую петлю, которая опять уехала.

— Это невозможно! — сорвался я, — Тем более, как это мне поможет биться? На аренах что, рисуют прутиками?

— Не спеши, об аренах мы еще поговорим, — усмехнулся Скойл.

— Одними разговорами я не научусь, — раздраженно ответил я.

Я свистнул прутиком перед собой, представляя, как он хлещет по лицу противнику, и сказал:

— Я большего добьюсь, если по глазам ему заеду. Ослеплю, а потом… — и я проколол воображаемого врага этим же прутиком.

— Хочешь ослепить его, да?

Маг усмехнулся, потом отошел, демонстративно опустил две руки, и, закрыв глаза, нарисовал то, что просил у меня: круг и квадрат. Потом, не открывая глаз, он нарисовал в центрах фигур еще одни. И даже не вышел за края.

Не открывая глаз, он спросил:

— Хочешь узнать, как это тебе поможет?

Сделав два плавных шага влево и вправо, он носками затер рисунки, а потом снова опустил прутики к земле. И начал рисовать…

Вот только рисунки появлялись не только под кончиками веток. Такие же квадраты, круги, треугольники появлялись вокруг мага сами по себе. Будто их чертила невидимая рука. При этом рисунки будто текли по поверхности земли, вращались и пересекались.