Читаем Мерецков. Мерцающий луч славы полностью

Не было исключений и в этот раз. Едва Мерецков вошёл в кабинет, Сталин встал из-за стола и пошёл ему на встречу.

— Ну, как там дела у генерала Курочкина и недавнего генштабиста генерала Ватутина? — спросил он, здороваясь с Мерецковым за руку. — Садитесь, пожалуйста, рядом с товарищем Мехлисом и докладывайте ситуацию на Северо-Западном фронте. Лев Захарович изложил своё видение обстановки на фронте, но мне важно знать ваше мнение. — Верховный сел за стол. — Да, а почему вы прямо с аэродрома не прибыли в Ставку?

— Такого указания от вас я не получал, — пояснил Кирилл Афанасьевич. — Я был в Генштабе у генерала Василевского, туда и позвонил мне Поскрёбышев, вот я и при был к вам.

— Хорошо. Садитесь сюда, ко мне поближе.

С места поднялся Мехлис.

— Разрешите идти?

— Посиди, Лев Захарович, — одёрнул его вождь. — Тебе тоже полезно будет послушать.

Мерецков, подойдя к карте, обстоятельно изложил всё то, чем живёт сейчас Северо-Западный фронт. Не умолчал и о тех потерях, которые понесли войска в последних оборонительных боях, не поскупился и на похвалу в адрес руководителей фронта. Тому доказательство — стабилизировалось и есть уверенность в том, что войска, стоящие перед ними задачи выполнят.

— Хочу ещё добавить, что генералов Курочкина и Ватутина я хорошо знаю и всё же был строг к тем недостаткам, которые вскрыл в армиях фронта, — подчеркнул Кирилл Афанасьевич.

Он ожидал, что Верховный задаст ему вопросы, возможно, заговорит и Мехлис, но ни тот ни другой и слова не обронили. Сталин, судя по его сосредоточенному лиду, что-то обдумывал и вдруг спросил:

— Не заменить ли нам командующего фронтом генерала Курочкина кем-то другим, более энергичным?

— С этим согласиться не могу, товарищ Сталин, — сдержанно возразил Мерецков и почувствовал, как засосало под ложечкой. — Командующий, как вы понимаете, не командир полка, дивизии и даже не командарм, и разбрасываться такими людьми нам негоже. К тому же генерал Курочкин хорошо проявил себя в боях с белофиннами. У него есть свой стиль в работе, в основе которого лежит боевой опыт.

— А если этот фронт возглавит генерал Ватутин? — прервал его Верховный.

— Я догадываюсь, кто предложил вам эту идею, — добродушно улыбнулся Мерецков. Он боялся, что Сталин рассердится: не любил вождь, когда на его вопросы сразу не отвечали, а высказывали свои контрпредложения. Так бывало не раз и с Кириллом Афанасьевичем.

Однако на усыпанном оспинами лице Сталина вспыхнула улыбка. Он посмотрел на смутившегося Мехлиса, затем перевёл взгляд на Мерецкова.

— Скажите!

— Лев Захарович. Он ещё в штабе Северо-Западного фронта предлагал эту идею, но я отнёсся к ней отрицательно и объяснил почему. То же самое могу повторить и вам, Иосиф Виссарионович.

Верховный не вспылил, как обычно, он задумался. В кабинете было так тихо, что с улицы в окна долетали шум проезжавших машин, голоса людей. Наконец Сталин вскинул брови и, глядя на Кирилла Афанасьевича, спросил:

— Значит, вы уверены, что генерал Курочкин справится с теми задачами, которые возложила на него Ставка?

Мерецков ответил не раздумывая:

— Уверен, Иосиф Виссарионович. Кстати, у меня был откровенный разговор с генералом Ватутиным. Я спросил, не хотел бы он возглавить фронт. Он сказал, что у генерала Курочкина больше боевого опыта и он, как начальник штаба фронта, это почувствовал, когда войска сдерживали в упорных боях натиск гитлеровцев. В отношении самого Ватутина я согласен с Львом Захаровичем, что Николай Фёдорович весьма талантливый и мыслящий гене рал и у него большое будущее.

— Даже так? — Сталин насмешливо взглянул на Мерецкова.

Наконец подал голос Мехлис:

— А я бы уже сейчас дал генералу Ватутину если не Северо-Западный фронт, то какой-либо другой.

Сталин усмехнулся.

— Лев Захарович, твоими бы устами мёд пить! Кстати, Кирилл Афанасьевич, в чём «отличился» на фронте товарищ Мехлис? Я спрашивал об этом Булганина, когда он вернулся в Москву, но он толком ничего мне не объяснил.

Мерецков смутился.

— Пусть вам объяснит сам Лев Захарович… — Помолчав, он добавил: — А вообще-то он извинился за свою горячность, и больше претензий друг к другу мы не имеем. Так, Лев Захарович?

— Не стану отрицать, я действительно тогда погорячился, хотя по-прежнему считаю, что генерал Курочкин дол жён жёстко требовать от командармов учить войска воевать по-современному, а не либеральничать.

— Мы это дело поправим, — твёрдо произнёс Верховный, и в его глазах блеснули искорки. — Сейчас идёт жестокая, кровавая война, решается вопрос, кто кого: или мы разобьём полчища гитлеровцев, или они сомнут нас. Поэтому биться с врагом надо до последнего, и тому, кто этого не понимает, нельзя доверять высокий пост. Считаю, что мы правильно поступили, сняв генерала Качанова с поста командующего 34-й армией. Давно следовало это сделать.

«Кажется, вождь принял сторону Мехлиса», — грустим подумал Кирилл Афанасьевич и, уже ничуть не смущаясь, заявил Сталину, что готов отвечать головой за всё, что делает на фронтах как представитель Ставки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русские полководцы

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза