Мерецков. Мерцающий луч славы

«Ну почему ты, Семён Константинович, такой перестраховщик?» — едва не крикнул Мерецков, и хотя он уважал своего бывшего комбрига, но не мог простить ему низкопоклонства перед вождём.

— А зачем ему говорить об этом, если он вас не спрашивает? — задал вопрос Мерецков и по тому, как командующий фронтом не сразу ответил, понял, что тот обиделся. Кириллу Афанасьевичу захотелось как-то сгладить эту неловкость, и он громче обычного добавил: — Моё слово твёрдое, и болтать налево и направо без всякого на то основания я, товарищ командующий, не привык. Уж вам-то это должно быть известно!

— Чего завёлся, Кирилл? — усмехнувшись в трубку, отозвался Тимошенко. — Я у тебя спросил так, на всякий случай… А твоему слову я верю…

В этот день в штабе Мерецкова было необычайно весело, и сам Кирилл Афанасьевич, словно жених на выданье, ходил по штабу, глядел на карту, звонил командирам дивизий, но со стороны было заметно, что он волновался.

— Начинаем, товарищ командующий… — тихо сказал начальник штаба Чибисов.

Перегруппировав силы, 7-я армия вновь перешла в наступление. Две стрелковые дивизии 50-го стрелкового корпуса двинулись в обход укреплений финнов с севера, 70-я стрелковая дивизия пошла через Выборгский залив, а 7-я стрелковая дивизия атаковала врага с фронта, но успеха не имела, и это выбило Мерецкова из колеи. Вызвав на прямую связь комдива, он отчитал его.

— А теперь слушай приказ. Удар на одном избранном направлении подготовь к исходу 12 марта и наноси его ночью. Внезапность — твой союзник!..

Комдив 7-й так и поступил. Развернув основные силы на узком участке обороны противника, глубокой ночью, когда завывала метель, а финны грелись в блиндажах, он нанёс внезапный удар. В обороне образовалась большая брешь. Ещё рывок — и финны дрогнули, бросая оружие, в панике отступили. Радоваться бы Кириллу Афанасьевичу, да не мог: его «подрезал» командир 70-й дивизии Кирпонос. У него случилась «заминка». Перед Выборгом оказался укреплённый район двухполосного типа, рассчитанный на круговую оборону, а разведка донесла, что он связан каналом с озером Сайма. На дворе стоял март, припекало солнце, промедли войска — и финны затопят весь участок. Эта мысль глухо и больно отозвалась в голове Кирилла Афанасьевича. Обидно было ему, что такой опытный вояка, как Кирпонос, оказался едва ли не в ловушке. Мерецков подозвал к себе члена Военного совета Штыкова.

— Терентий Фомич, поедем с тобой к комдиву 70-й Кирпоносу, надо растолковать ему, как скорее ворваться в Выборг. Я же дал слово комфронтом взять город на исходе второй недели боев.

Но Кирпонос быстро смекнул, что ему грозит, если он оплошает. У него родилась здравая мысль — обойти часть финских укреплений с северо-запада, и это ему удалось. Ночью без шума бойцы сняли финских часовых, и Кирпонос по льду перебросил на западный берег залива всю свою дивизию! Когда Мерецков и Штыков утром прибыли в его штаб, в нём никого не было. Они поспешили на другой берег, и там нашли комдива. Это произошло 4 марта. Растроганный таким броском комдива, Мерецков всей дивизии объявил благодарность, которая тут же по телефону была передана в войска.

— Усильте мою дивизию приданными войсками, — сказал Кирпонос, — я поведу их на Выборг западным берегом и обойду город с тыла.

— Разумно, Михаил Петрович! — одобрил его предложение Мерецков. — Подкрепление тебе будет…

Едва Мерецков прибыл в штаб армии, как ему позвонил Сталин. На его вопрос: «Как у вас там дела?» — Кирилл Афанасьевич доложил о ситуации на фронте, о том, что бойцы и командиры стремятся к тому, чтобы наголову разбить финнов. Но как только он упомянул о Выборге, вождь жёстко произнёс:

— Надо взять Выборг в течение двух-трёх дней! — Он объяснил, чем это вызвано. — Ленинграду теперь финны не угрожают, но для заключения мирного договора велено дать им понять, что дорога на Хельсинки открыта. Если же мы затянем войну, то французы и шведы могут прислать финнам свои войска, и вместо конфликта с Финляндией мы втянемся в борьбу с коалицией…

— Товарищ Сталин, — прервал его Мерецков, — наши войска уже начали штурм Выборга, мне лишь сейчас доложил начальник штаба, так что город вот-вот падёт.

— Тогда быть вам героем! — весело бросил в трубку Сталин. — Жду вашего доклада о взятии города.

Переговорив с вождём, Кирилл Афанасьевич подозвал к себе Чибисова и поручил ему лично проконтролировать ход боев в районе Выборга.

— Сам понимаешь, этого ждёт вождь, и нам грешно его подводить! Ты как-то говорил, беседуя с комдивом, что честь может быть потеряна только один раз, и я бы не хо тел этого допустить…

— Да вы что, товарищ командующий, разве такое мыслимо терять? — загорячился Чибисов. — Честь, она же мои жизненный корень… — Он не договорил: на столике задребезжал полевой телефон. Он снял трубку.

— Товарищ начштаба, это вы? Докладывает командарм 70-й. Войска ворвались в Выборг!

Стоявший рядом Мерецков всё слышал и в порыве радости пожал Чибисову руку.

— Поздравляю с успехом, Никандр Евлампиевич! Сейчас дам знать товарищу Сталину…