Мэрфи из обыкновении

— Ни чуточки, — ответила Айви. Она не верила в полезность этой затеи и подозревала, что братец просто-напросто хочет лишний раз поглазеть, как она целуется с Греем, но решила, что беды от этого не будет.

— Итак, — объявил Дольф, — начнем с самого начала. С того момента, когда Грей обменялся участью с великаном.

Гобелен услужливо выдал четкое изображение лежавшего, опершись на кулак и уставясь в крошечную тыковку, Жирара. Потом он исчез, и на том месте, где только что находилась его голова, оказались Айви и Грей.

Затем эти двое двинулись в путь, и вскоре все смогли наблюдать сцену избавления от брань-репейника.

— Ага! — воскликнул Дольф, — и это, по-вашему, не магия! Где это видано, чтобы «чтобтебятаки» вот так, пачками отваливались?

— Да какая тут магия, — отмахнулся Грей. — Они просто ножика испугались.

Изображение на Гобелене застыло.

— Волшебный ножик, — сказал Дольф, — это интересно.

Надо на него взглянуть.

— Как обыкновенский нож может оказаться волшебным? — спросил Ослятя.

— Да никакой он не волшебный, — ответил Грей. — Это репейник принял его за волшебный, а я всего-навсего блефовал. Я тогда и в магию-то не верил. Ножик самый обычный, действительно обыкновенский. Вот, можете взглянуть.

Взяв маленький складной ножик, Айви сосредоточилась на нем и, спустя несколько мгновений, сказала — Ничего не усиливается, потому что усиливать нечего.

Нет тут никакой магии.

— Дай-ка мне, — попросил Ослятя. — Попробую подрезать копыта, а то я их совсем запустил. Если получится, значит, он все-таки волшебный.

Увы, ничего не получилось. Как ни силился Ослятя подравнять действительно неровный, неаккуратный край копыта, обыкновенское железо его не брало.

— Да, магией и не пахнет.

— А может, дело не в ножике, а все-таки в Грее? — вмешался Дольф. — Нам-то желательно доказать как раз это.

Пусть он попробует подрезать твое копыто.

— Доверить такую операцию обыкновену?! — испугался кентавр.

— Ну, Ося, он же только попробует. Самую чуточку! — взмолилась Электра.

Кентавр уступил. Сразу было заметно, что за прошедший день они с Электрой очень сдружились. Айви понимала, что новый друг пришелся как нельзя кстати девушке, постоянно чувствовавшей себя как бы в тени Нады. Разумеется, это ничего не меняло в ее судьбе: ей предстояло выйти за принца или умереть, по во всяком случае позволяло отвлечься.

Айви порадовалась за девушку: хотя она и не сошлась с пей так близко, как с Надой, Электра безусловно делала жизнь в замке ярче и веселее.

— Мне что, попробовать подрезать копыто? — спросил Грей. — Ножик острый, это должно получиться безо всякой магии.

— Без магии не выйдет, — возразил Ослятя. — Потому что мое копыто имеет магическую твердость. Причем само по себе: мой талант состоит не в этом, а в способности менять цвет копыт. Смотрите!

В один миг коричневые копыта сделались изумрудно-зелеными, а потом ярко-красными.

— Вот это да! — в один голос восхитились Нада и Айви.

— Но как же насчет… — не понял Грей.

— Волшебной твердости»? Это родовой признак кентавров, наряду с выдающейся меткостью при стрельбе из лука и высоким интеллектом. А талант — дело сугубо индивидуальное.

— Понятно, — кивнул Грей. — Но, вообще-то, мне кажется, что хорошо заточенным ножиком можно подрезать любое копыто. Это зависит не от магии, а от стали и заточки..

Он взялся за копыто и осторожно подрезал неровный край. Без каких-либо затруднений.

— Ну вот! — восторженно завопил Дольф. — Что я говорил! Вот тебе и магия!

— Какая магия? — вздохнул Грей. — Я просто знаю свой ножик. Он хорошего качества, не тупой.

— А почему тогда у меня ничего не вышло? — спросил Ослятя.

— Потому что ты не верил в такую возможность, — ответил Грей. — С психологической точки зрения вполне объяснимо: мало у кого получается то, во что он не верит.

Ослятя помрачнел. Он определенно выглядел обиженным, но тут вмешалась Электра.

— Не дуйся! — шепнула она, взяв кентавра за руку и склонившись к его уху. — Он ведь обыкновен, и манеры у него обыкновенские. Где ему было других набраться?

— Не понял, при чем тут мои манеры… — начал было Грей, по его тут же утихомирила Нада.

— Электра имела в виду, что не все правильно понимают, кого что может задеть. Кентавры не позволяют никому усомниться в своей правдивости, а некоторым другим, например, не правится, когда их называют рептилиями.

Грей не сразу сообразил, о ком речь. А когда сообразил — воззрился на собеседницу, и нашел, что на рептилию она ни чуточки не похожа. А походит… На кого бы она ни была похожа, ее платье в обтяжку (на Айви бы оно висело) обрисовывало нечто, потрясающее воображение. Приметив его взгляд, Айви ощутила укол ревности, но тут же заставила себя взглянуть на это с другой стороны. Если Грей может заинтересоваться кем-нибудь, вроде Нады, то, может, оно и к лучшему. Пусть хоть ему будет легче.

— Я, наверное, не совсем правильно тебя понял, — снова вступил в разговор Ослятя. — Мне хотелось бы извиниться.

Неожиданно Грей бросил на Айви обеспокоенный взгляд.