Мэри Джейн

– Это неправда, – сказала Шеба. – Ты намного талантливее других. Ты лучше их.

– Лучше играю на гитаре, возможно, – сказал Джимми. – Но есть миллион вещей, в которых другие люди лучше меня. Мэри Джейн готовит лучше, чем все здесь присутствующие, и поет лучше, чем половина студийных звезд.

Моя кожа покрылась мурашками, как будто на меня только что накинули простыню. Неужели Джимми действительно считал, что я пою лучше некоторых профессиональных певцов?

Миссис Коун энергично закивала. А потом спросила:

– Если Шеба любит славу, а ты презираешь, разве это не помеха для отношений?

– Нет, – одновременно ответили Шеба и Джимми.

Шеба пояснила:

– Если бы мы оба жаждали славы, мы бы за нее соперничали.

– Повторюсь: она ограждает меня от этого. – Джимми наклонился к Шебе и погладил ее по ноге. – Как наркотик.

– Я бы хотела быть звездой, – протянула миссис Коун. – Это же все равно, что быть самой популярной девушкой в школе, только школа – это весь мир. – Миссис Коун снова икнула. – Если бы я была Шебой, я бы тоже снялась для «Плейбоя». Черт, я бы снялась для «Уи»[36].

Мы все с любопытством посмотрели на миссис Коун. Доктор Коун спросил:

– Ты чувствуешь потребность в таком виде внимания, Бонни?

Миссис Коун продолжала говорить, словно не слыша его вопроса.

– Ну кто бы не пристрастился к славе? Нет, ну серьезно. Будем честны.

– У каждого из нас есть свои страсти, – сказала Шеба. – Искусство жить отчасти в том и заключается, чтобы найти баланс между тем, чего ты хочешь, в чем нуждаешься и что имеешь, с тем, чего ты не хочешь, в чем не нуждаешься и чего не имеешь. Так что, Джимми, друг мой, ты вовсе не одинок. Вся эта семья, каждый из нас, мы все так или иначе страдаем от какой-то зависимости.

– Я стала марихуановой наркоманкой с тех пор, как вы к нам переехали, – пожаловалась миссис Коун.

– Ты не марихуановая наркоманка, – сказала Шеба не терпящим возражений тоном. – А я зависима от славы.

Я задумалась: если бы миссис Коун или Шеба страдали сексуальной зависимостью, как я, признались бы они в этом открыто? Впрочем, Шеба довольно откровенно говорила о сексе с Джимми, так что она бы, возможно, и призналась.

Джимми сказал:

– Ричард трудоголик и не может жить без своей работы. Черт возьми, Ричард, ты уже наговорил со мной больше часов, чем моя мать за всю мою жизнь.

– Да, я трудоголик. Но у тебя особые обстоятельства, и я хочу, чтобы у тебя все получилось, поэтому кончай маяться дурью и помоги мне помочь тебе. Пусть для каждого из нас это лето закончится триумфом.

– Маяться дурью! – Шеба рассмеялась, показывая косяк.

– Мэри Джейн – триумф уже сама по себе, – сказал Джимми. – Она идеальна такая, какая есть.

– Ты могла бы с этим согласиться, Мэри Джейн? – спросил доктор Коун, и все повернулись в мою сторону.

– Ну… – Я набрала воздуха в грудь. Мои легкие словно заперли в металлической клетке, которая не позволяла им раскрыться до конца. – Я бы сказала, что у меня тоже есть проблемы.

– Да ну?! – рассмеялась миссис Коун. – Даже близко не представляю, что с тобой может быть не так. Разве что, твои родители.

– Здесь ты в безопасности, Мэри Джейн. Мы готовы тебя выслушать. Ты не встретишь от нас осуждения. – Доктор Коун поскреб пальцами по своим козлиным бакенбардам, будто расчесывал их.

– Эм… – Сердце билось так быстро, что мне казалось, я вот-вот потеряю сознание. Но если я хотела хотя бы попытаться избавиться от своего недуга, то сейчас был самый подходящий момент.

– Мэри Джейн, милая. Что бы ты сейчас ни сказала, это не сможет нас шокировать или заставить хуже к тебе относиться. – Шеба переползла через Джимми, чтобы быть рядом со мной. Она взяла мою руку и сжала ее в своих ладонях. – Не бойся.

Я глубоко вздохнула, а затем выпалила прежде, чем успела передумать:

– Я думаю, что, возможно, у меня сексоголизм.

Последовало молчание. Шеба наклонилась ко мне и заглянула прямо в глаза, часто моргая. Я посмотрела на доктора Коуна. Его брови были сведены к переносице. Я никогда не видела его таким серьезным.

– Ты ведешь бездумную и беспорядочную половую жизнь? – спросил доктор Коун.

– Нет! – Я не понимала, с чего он это взял. – У меня никогда не было секса.

– Но ты с кем-то развлекалась? – спросила миссис Коун, глядя на Джимми, как будто предполагала, что развлекалась я именно с ним.

– Нет. Нет! Я еще даже не целовалась ни с кем!

– Ты рассматриваешь порнографические журналы? – спросил доктор Коун.

– Нет, конечно, нет. Я целые дни провожу с Иззи.

– Компульсивно мастурбируешь?

Я вспыхнула как маковый цвет.

– Нет, никогда этим не занималась. Но я все время думаю о сексе. И в самое неподходящее время. Например, я вижу пенисы, когда готовлю ужин. Или хожу по магазину и не могу выбросить слово «секс», а потом я начинаю думать «сексоголичка, сексоголичка», просто потому, что я опять думаю о сексе. Или увижу что-то, совершенно не связанное с сексом, и это напомнит мне о сексе. – Стоило мне выговориться, как на меня накатила волна колоссального облегчения. Моя голова была словно наполнена гелием.

– Вроде кабачка? – спросила Шеба.

Я задумалась.