Мери Энн

Месяцы, проведенные в Брайтоне, принесли свои плоды. Знакомых становилось все больше, их круг расширялся. Когда Билл Даулер приезжал к ней на субботу и воскресенье, он видел, что у него становится все больше и больше конкурентов. Визитные карточки Возничих украшали ее зеркало. "До вечера", - говорила она, или: "До ужина" - и отправлялась на скачки с Джонни Бранеллем, а когда наступал вечер, она оказывалась с Чарльзом Милнером.

- Откуда у тебя такой хлыст с бриллиантами?

- Что? А, от Крипплгейта Бэрримора. Он так пошутил.

- Довольно дорогая шутка.

- Он может себе позволить.

Он постоянно видел ее в чьей-то коляске, в чьем-то фаэтоне. Она с легкостью уходила от всех вопросов, избегая объяснений.

- Я никогда раньше так не развлекалась. Теперь я восполняю этот пробел.

Другими словами, он должен смириться или убираться вон. Какое-то времяони были вместе, но теперь это время миновало. Он может продолжать играть на бирже или бродить в Аксбридже - он может делать все, что пожелает.

Но, к сожалению, удачи на бирже случались редко. Рынок разваливался, и он терял деньги. Лучше бы он отправился домой, в Аксбридж, иначе ему не миновать банкротства. Была поздняя осень, когда он начал разрабатывать план.

- Недалеко от моего дома есть один очаровательный домик. Там хватит места и для тебя. и для детей. Как ты на это смотришь?

Она подумала: "Итак, пришли. Посмотри фактам в лицо. Карты выложены на стол". Она встала и обвила руками его шею, потом принялась целовать его глаза.

- Я переезжаю на Тэвисток Плейс, - сказала она, - в город. Я получила от Бертона дом, довольно дешево. Я не хочу жить рядом с Аксбриджем или скрываться в домике. Я хочу произвести сенсацию, а для этого мне нужен приличный дом.

Значит... Брайтон был только пробным шаром, репетицией. Теперь он должен посмотреть настоящее представление.

- Давай говорить прямо, - сказал он, - ты выставляешь себя на продажу?

- Победителей не судят, - ответила она. - Все зависит от удачи в игре. Ты сам знаешь, твоим спекуляциям на бирже не всегда будет сопутствовать успех. А пока этого не случилось, я должна заняться устройством своей жизни, я должна быть свободна.

- Свободна для чего? Чтобы кататься в фаэтонах?

- Этим я уже занимаюсь. Согласись, в доме на Тэвисток Плейс гораздо удобнее.

- Для Бертона, который занимается твоим домом, и Крипплгейта, который заезжает к тебе? Чтобы провести с тобой ночь и оставить тебе двести гиней?

- Надеюсь, двести пятьдесят, в букете георгинов.

Она рассмеялась и поцеловала ее. Он знал, что потерпел поражение.

- Ты когда-нибудь слышала о Китти Фишер? - спросил он. - О Люси Купер, Фанни Мюррей? Они пошли по тому же пути, и все окончили свои дни в канаве.

- Очень низкий уровень, - ответила она. - Я гораздо выше.

- Поэтому-то ты порвала со мной: у меня нет титула. Мой отец был всего лишь купцом. Вино, как я тебе уже говорил, было нашим семейным делом.

- Которое теперь продано, Билл, а твой отец ушел на пенсию. Это меня мало привлекает.

- После его смерти все достанется мне.

- Тебе достанутся вставные зубы и парик, а я к тому времени совсем облысею. Я хочу жить сейчас, а не дожидаться чего-то в будущем.

- А любовь?

- Я буду любить тебя всю жизнь. Любовь не продается.

- Значит, после Крипплгейта я смогу получить свою долю? Какую табличку ты повесишь на свою дверь? "Старым друзьям - за четверть цены"? "В цену входит музыкальное сопровождение"?

- Я собираюсь разослать по всем клубам карточки. "Госпожа Кларк. На дому. Все дни, кроме вторников. Вторники зарезервированы за господином Вильямом Даулером".

Она опять его поцеловала, пытаясь показать, что пошутила. Но она не шутила, и она знала, что он понял это. Где-то рядом ее ждали "лучшие дни", блеск, великолепие, сказочное сумасбродство, о которых она в детстве рассказывала Чарли. Она делала вид, будто насмехается над всем этим, будто ей доставляет удовольствие потешаться над ее поклонниками, но в глубине души она была польщена и благодарна. Билл Даулер никогда не угощал ее шампанским за завтраком, не дарил ей розы в полночь или бриллианты на рассвете. А все Возничие делали это с неповторимой пышностью, и ей нравилось кутаться в меха: это так сильно отдаляло ее от Баулинг Инн Элли.

Конечно, она будет любить Билла всю жизнь, здесь нет никаких сомнений. Но о домике в Аксбридже и речи быть не может. Она обладает вполне развитым вкусом, ее амбиции сильно возросли - к черту эмоции. Эмоции - дело прошлого, кроме тех мгновений, когда светит луна или когда кто-нибудь распаляет ее воображение в три часа ночи.