Мэри Поппинс для квартета

— Ага, — не стал спорить Иван.

— Да ты-то здесь при чем, — возмутилась я. — Это же даже не обоюдна. У тебя видеорегистратор, что вы все дергаетесь. Из-за машины девицы?

Он снова посмотрел на меня странно как-то.

И опять взялся за телефон.

— Артур? Вы еще на базе? Вот откуда ты знаешь, что у меня что-то случилось. В аварию я попал. Да. С Олесей. Да…

— Держись. Сейчас будем. Но лучше иммигрируй, — сообщили ему.

— Или сам зароюсь, — печально добавил Иван.

Первым был Сергей. На мотоцикле. Девица, увидев, на чем прибыла группа поддержки, как-то смолкла. Вот мне ее взгляд напомнил скан в магазине на кассе. Блямс — и все посчитано.

— Вы в порядке? — подбежал Сергей к нам. — Не пострадали? Олеся?

— Нет. — Все эти песни и пляски стали порядком раздражать. Да что с ними…

— Томбасов, — убитым голосом проговорил Иван.

Кортеж подлетел, завизжав тормозами, остановился у обочины, охранники в последний момент успели стопануть Олега Викторовича, который, выпрыгнув, не обращая ни на кого внимания, рванул в сторону перекрестка.

— Ты, главное, спокойно, — посоветовал Сергей.

— Мама моя, — только и сказал Иван, когда дверь с его стороны рванули так, что она просто отлетела. Иван отскочил, они с Сергеем чуть отступили, попав разом под яростное бибикание машин, которым и так перегородили полвстречки.

— Олеся, — мужчина наклонился надо мной. — Иди сюда.

Не успела ничего сказать, как он через сидение водителя вытащил меня, обнял так, что дышать стало попросту невозможно. — Живая? Олеся!

— Я? — удивленно подняла голову и уставилась просто в безумные темные глаза. — Со мной все в…

Томбасов, уже не слушая, меня поцеловал. Посреди улицы, под злобное бибикание машин, которым мы окончательно перегородили проезд. Это было сумасшествие. Буря какая-то, в которую легко, как в водоворот, затянуло и меня. На мгновение опешив, я вдруг поддалась темной магии его безумия и ответила. Наши языки переплетались, наши губы танцевали странный танец, мы были в эпицентре урагана. И это было… Волшебно.

Он что-то успевал рычать, я вцепилась в плечи, потому что иначе попросту бы упала, прижалась к нему, обвила.

— Живая, — повторил он снова. И тут до меня дошло. Зоя, его жена, которая погибла в аварии. Получается, все, что как я посчитала, имело отношение ко мне… было все лишь проекцией.

Переживания парней, всплеск страсти Томбасова…

Все это… Потому что…

Не знаю почему, но мне стало как-то по-детски обидно. Я, конечно, без года неделя рядом с ними, но почему-то мне показалось, что и окружающие отнеслись ко мне с симпатией. Не только я к ним. И пусть особо ничего не случилось, но все же… Я же тоже человек. Только, правда, другой. Не тот, которого помнят и любят.

И стала высвобождаться из железных объятий.

— Олеся, — он прижался лбом к моему лбу. — Я снова тебя напугал?

— Нет. Но… отпусти.

Он с удивлением огляделся. Солнце. Лето. Облака. Перекресток, забитый машинами. Бледный Иван, которого обступили, словно загораживая собой, остальные парни, которые как раз успели подъехать к началу такого увлекательного шоу, как поцелуи посреди дороги. И что я там им рассказывала о служебных романах? Смешно.

— Прости. Не место. Я… — он взъерошил волосы. — Я…

— Я пойду, выпью кофе, пока вы тут разбираетесь.

Он растерянно кивнул.

— Только сама под машины не лезь, охрана проведет.

— И… Олег Викторович. Иван. Он не в чем не виноват. Посмотрите видеорегистратор.

— Да ничего я ему не сделаю, — и он недобро развернулся к певцам, стоило мне отойти на шаг.

Глава восемнадцатая

— Как взбесить учителя русского?

— Ни как!

(С)

Я сидела и уныло помешивала ложечкой кофе в чашке, наблюдая занимательную картинку. Злой Томбасов — вполне подходящее название шедевра. To, что я смотрела на это все из-за стекла, прибавляло драматизма. Ну, и абсурдности, куда ж без этого.

На Ивана только рявкнули и махнули. Певец развел руками и кивнул в сторону желтой машинки и постаравшейся в ней спрятаться девице. Томбасов смерил ее убойным взглядом. Красавица вообще погрустнела.

Томбасов посмотрел видеорегистратор, что-то еще сказал Ивану. Не сильно приятное, судя по лицу бизнесмена и его артикуляции. Но судя по тому, как расслабились у всей четверки плечи, то обошлось.

Осталось только придумать, куда деть мои глупые слезы, которые кипели на глазах — и никак не хотели уходить. Ну, ни в какую.

Я себе уже и пожалела. И разрешила поплакать — иногда помогало, чтобы выплеснуть эмоции и резко успокоиться. И выпила пару таблеток корвалола — не то, чтобы я чувствовала себя нехорошо. Так, уже просто на всякий случай. Но…

Кап-кап-кап…

ТЬФУ!!!

Потом я на себя позлилась. «Ты — наемный сотрудник, работающий с парнями первую неделю. Пусть ты добилась определенных результатов, однако — это не твои друзья. Это не твои близкие люди. Это — те, кто тебя нанял. И чего ты ждала?»

Но сердце упорно кричала: «Не этого». И плакало.

Тут я увидела, что к кофейне, где я обосновалась, направляется Томбасов. Вот и с чего? Ехал бы по своим делам, а.