Мэри Поппинс открывает дверь

— Но-но, со мной шутки плохи! — грозно прикрикнул полисмен. — Сейчас же слезайте, не то для вас это плохо кончится! Такого не дозволяется даже в частном доме!.. Эй-эй! Кто это дёргает, тянет меня? — испуганно завопил полисмен. — Немедленно отпустите! — кричал он, дрыгая ногами в воздухе и кружась под потолком.

Музыкальная шкатулка заиграла весёлую мелодию, и полисмен всей своей тяжестью рухнул на неё.

Постой со мной, малютка, ещё одну минутку!
Влюблён я не на шутку в твою плясунью утку! —

пел тоненький голосок.

— Помогите! Помогите! Вызываю полицейский участок номер тридцать два!

Полисмен выхватил свисток и, раздувая щёки, заливисто засвистел.

— Офицер! — кричала миссис Кламп. — Выполняйте свой долг, или я и на вас найду управу! Немедленно арестуйте эту женщину! — И она ткнула толстым пальцем в сторону Мэри Поппинс. — Я упеку вас за решётку, милашка! Я вас… Ой-ой! Перестаньте меня кружить!

Глаза её сделались размером с блюдца, а всё тело затряслось, как студень.

Миссис Кламп вдруг завертелась с огромной скоростью. Для неё не осталось ни одной свободной шкатулки, и потому она кружилась, не сходя с места. Доски пола скрипели и стонали под тяжестью этой громадины.

— Повертитесь, голубушка! — крикнул мистер Твигли. —

Что за шум, что за гам?
Завертелась миссий Кламп! —

заливался он радостным смехом.

Ужас охватил миссис Кламп. Она пыталась оторвать ноги от пола, но её тяжёлые чёрные башмаки будто приросли к доскам.

— Молодчина, Мэри! Я бы никогда до этого не додумался! — выкрикивал мистер Твигли, с восхищением глядя на Мэри Поппинс.

— Ах, это твоя выходка, вредная, бессердечная, своенравная, испорченная девица?! — выкрикивала миссис Кламп, пытаясь дотянуться до Мэри Поппинс и схватить её. — Подожди, я рассчитаюсь с тобой, не будь я Сара Кламп!

— Зато никогда не быть ей Сарой Твигли! — восторженно кричал мистер Твигли.

— Я хочу домой! Я хочу обратно в полицейский участок! — причитал полисмен, бешено кружась на своей шкатулке.

— По-моему, вас никто и не задерживает! — фыркнула Мэри Поппинс.

Едва она произнесла эти слова, как шкатулка полисмена остановилась, и он, тяжело дыша, спрыгнул с неё.

— В участок! — восклицал он, устремляясь к двери. — К начальнику полиции! Я должен подать рапорт!

Он пулей вылетел за дверь, отчаянно дуя в свисток, и кубарем скатился с лестницы.

— Вернитесь, негодяй! — надрывалась миссис Кламп. — Убежал! — в отчаянии выкрикнула она, когда внизу оглушительно хлопнкла дверь. — Ох, что мне теперь делать? — И вдруг она завопила во весь голос: — Помогите! Убивают! Гори-и-им!

Она побагровела, снова пытаясь освободиться, но тщетно. Её башмаки намертво приклеились к полу.

— Мистер Твигли! — взмолилась она. — Пожалуйста, помогите мне, сэр! Я же всегда вас вкусно кормила! Я всегда следила за чистотой и порядком в доме! Не женитесь на мне, я согласна! Только освободите меня!

— Не спешите, Фрэд! Подумайте! — предупредила Мэри Поппинс, продолжая кружиться с превеликим достоинством.

— Верно! Поспешишь — людей насмешишь. Подумаем, подумаем… — бормотал мистер Твигли.

Он уткнул палец в лоб и замер. Джейн и Майкл видели, как напряжённо он думает. Наверное, старается пожелать что-нибудь по-насгоящему ПОЛЕЗНОЕ. Так протекла целая минута. Наконец мистер Твигли поднял палец вверх и захлопал в ладоши, радостно улыбаясь.

— Миссис Кламп! — весело закричал он. — Вы будете свободны! Я пожелал для вас золотой дворец и павлиний пирог на обед каждый день. Но… — подмигнул он Мэри Поппинс, — это будет особенный дворец и особенный пирог, миссис Кламп!

И барабанная дробь разнеслась по чердаку.

Миссис Кламп посмотрела на Мэри Поппинс, и на лице её расцвела торжествующая улыбка.

— Ага! — злорадно проговорила она. — Что, съела, негодница?

Но тут же её улыбка растаяла, а лицо исказилось неподдельным ужасом.

Миссис Кламп всегда была особой дородной и важной. И вдруг её огромное тело стало стремительно уменьшаться, сморщиваться, таять. Её толстые ноги, по-прежнему приклеенные к полу, прямо на глазах укорачивались и уменьшались.

— Что это? — выпалила миссис Кламп. — Что происходит? — взвизгнула она.

Её солидная фигура, её ноги, её руки уменьшились уже вполовину.

— Полиция! Горю! Убивают! Спасите! — верещала миссис Кламп, и чем меньше она становилась, тем тоньше и пронзительней делался её голос. — О, мистер Твигли, — пищала она, — что вы наделали? Полиция… поли-ци-я-а-а…