Мэри Поппинс с Вишневой улицы

Дети прислушались и бросились к окну. Внизу на крыльце стояла Мэри Поппинс, одетая в пальто и шляпу, с саквояжем в одной руке и зонтиком в другой. Ветер вился вихрями вокруг нее, теребя юбку, сдвинув набок шляпку до опасного положения. Но Мэри Поппинс, по-видимому, была довольна, она улыбалась ветру – похоже, они понимали друг Друга.

Какой-то миг она еще помедлила на крыльце, оглянулась на дверь. Потом быстрым движением раскрыла зонтик, хотя дождя не было, и вскинула его над головой.

С диким завыванием ветер подхватил зонтик, как будто хотел вырвать его из рук Мэри Поппинс. Но она держала его крепко; впрочем, ветер не возражал, но еще сильнее дернул зонтик, и Мэри Поппинс оторвалась от земли. Сначала она почти касалась ногами гравия. Легко перемахнула через калитку и скоро уже летела над кронами вишневых деревьев.

– Она улетает, Джейн, улетает! – горько плакал Майкл.

– Скорее! – крикнула Джейн. – Бери Барбару, а я возьму Джона, пусть они посмотрят на нее последний раз.

Теперь уже ни она, ни Майкл не сомневались, что Мэри Поппинс покинула их навсегда, потому что ведь ветер-то переменился.

Они схватили близнецов и поднесли их к окну. Мэри Поппинс летела высоко над деревьями и крышами домов, крепко держа в одной руке зонтик, в другой – саквояж.

Близнецы тихонько заплакали.

Джейн и Майкл открыли окно и сделали последнюю отчаянную попытку вернуть ее:

– Мэри Поппинс! – кричали они. – Мэри Поппинс! Вернитесь!

Но она как не слышала, летела все выше и выше среди туч и ветра, пока наконец не залетела за холм и скрылась из виду. Дети еще долго смотрели, как вишни на улице гнулись и скрипели от яростных порывов Западного ветра…

– Она просто сдержала слово – улетела, когда переменился ветер. – Джейн вздохнула, отвернулась от окна и уложила спать Джона. Майкл ничего не сказал, отнес в кроватку Барбару, укрыл ее одеяльцем и всхлипнул.

– Интересно, увидим мы ее еще когда-нибудь? – сказала Джейн.

Вдруг на лестнице послышались голоса.

– Дети, дети! – кричала миссис Банкс, отворив дверь. – Дети, я очень расстроена. Мэри Поппинс ушла от нас.

– Да, – ответили вместе Джейн с Майклом.

– Значит, вы знали? – удивилась мама. – Она вам сказала, что уйдет?

Джейн с Майклом отрицательно покачали головой.

– Это неслыханно! – возмущалась миссис Банкс. – Весь вечер ходила здесь – секунда, и нет ее! Даже не принесла извинений. Просто сказала: «Ухожу», – и все. Более чудовищного, более легкомысленного, более эгоистичного поступка… Что такое, Майкл? – рассердилась миссис Банкс: Майкл схватил ее за юбку и начал трясти. – Что случилось?

– А она обещала вернуться? – закричал он, чуть не уронив миссис Банкс. – Скажи, обещала?

– Фу, Майкл, ты ведешь себя, как краснокожий индеец, – миссис Банкс освободила юбку от цепких пальцев Майкла. – Я не помню, что она еще сказала: Я поняла только то, что она уходит. И я, конечно же, не возьму ее обратно, если ей вдруг взбредет в голову вернуться. Оставить меня одну, без всякой помощи, не предупредив заранее!

– Мама! – с упреком проговорила Джейн.

– Ты очень жестокая женщина, – Майкл сжал кулачки, точно приготовился к нападению.

– Дети! Мне стыдно за вас! Как вы можете хотеть, чтобы эта женщина, которая так поступила с вашей мамой, вернулась в наш дом! Я потрясена!

Джейн расплакалась, а Майкл сказал:

– Я не хочу никого другого во всем мире, кроме Мэри Поппинс! – и он вдруг упал на пол и громко заревел.

– Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь! Я не могу этого понять! Прошу вас, ведите себя хорошо. За вами некому сегодня смотреть. Мы с папой приглашены на обед. А у Эллен сегодня выходной. Вас уложит спать миссис Брилл.

Миссис Банкс рассеянно поцеловала детей, на лбу у нее прорезалась легкая морщинка, и она покинула детскую…

– …Это уже ни на что не похоже. Уйти и оставить вас, бедных деток, одних-одинешенек, – пропела вошедшая в детскую миссис Брилл. – Каменное сердце у этой девушки, или мое имя не Клара Брилл! И ведь было не подступись к ней! Хоть бы носовой платок или заколку для шляпки оставила на память. Встаньте, пожалуйста, Майкл! – продолжала она, отдуваясь. – И как мы могли столько ее терпеть! Со всеми ее фокусами и фырканьем. Какое множество у вас пуговиц, мисс Джейн! Не вертитесь, пожалуйста, Майкл! Я должна вас раздеть или нет? И ведь совсем простушка, смотреть не на что! Если на то пошло, так, по-моему, нам будет без нее гораздо лучше! Где ваша ночная сорочка, мисс Джейн? А что это у вас тут под подушкой?

Миссис Брилл извлекла на свет божий аккуратно завязанный пакетик.

– Что это? – воскликнула Джейн. – Сейчас же отдайте! – Джейн вся тряслась от возбуждения и, не успела миссис Брилл рта открыть, выхватила пакет из ее рук. Подошел Майкл, Джейн развязала ленточку и стала снимать обертку, а миссис Брилл удалилась к близнецам. Наконец последняя обертка снята и в руках у Джейн оказалась рамка с каким-то рисунком.

– Это ее портрет, – прошептала она, внимательно разглядывая его.

Это и правда был ее портрет. Резная рамка, в ней изображение Мэри Поппинс, а внизу подпись: «Мэри Поппинс. Рисовал Берт».