Меридианы штурмана Барка

   Завтракать Сергей также не стал, сославшись, что болит горло. Через несколько часов, ближе к обеду, во двор въехала госпитальная санитарная машина из которой вышел дежурный врач – лейтенант медицинской службы.

   - Хотя бы попался подводник – просил Бога Сергей. По тонкому синему свитеру, который виднелся у доктора в рукаве кителя, он понял, что медик из подплава. Такие свитера выдавали только подводникам. Лейтенант помял Сергею живот, послушал легкие, посмотрел горло, пожал плечами и сунул ему подмышку градусник. Джага сидел тут же в камере и не сводил глаз с Сергея. Поэтому настучать или натереть градусник, на что был расчет, не было ни какой возможности. Минут через пять, лейтенант поднялся с табуретки, на которой сидел.

   - Ладно, хватит держать. Давайте. – Сергей вытащил  градусник, взглянул на шкалу. Злополучный прибор показывал отсчет 36,6. Ситуация с врачом и болезнью находилась на грани провала. Сергей еще раз взглянул на градусник и протянул его лейтенанту.

   - Ну, что я говорил. Температура 39, недаром я так плохо себя чувствую. – Лейтенант взглянул на градусник, затем на «больного», затем снова на градусник. На его лице явно читалось то ли недоумение, то ли размышление. Сергей, глядя ему в глаза, мысленно внушал: - выручай, зараза ты эдакая. Думай! Думай!

   До доктора наконец дошло. Он встряхнул градусник, сунул его в футляр и,обращаясь к Давлетову, сказал:

   - Пациент болен – очень высокая температура, я забираю его в госпиталь. – Джага скрипнул зубами, выругался вполголоса и вышел. Затем принес «записку об арестовании», поставил штамп гауптвахты и написал: - «освобожден досрочно по болезни».

   Приехав на санитарной машине в поселок, Барк с доктором зашли в медсанчасть, где доктор налил по мензурке спирта и они выпили за освобождение арестованного.

   Вернувшись в город, Сергей позвонил командиру и доложил, как ему удалось «освободиться по болезни». Синицын, подумав, принял такое решение: - Ступай домой и оставшиеся девять суток сиди дома. На улицу ни шагу, иначе подведешь и себя и меня.  А дивизионному начальству скажем, что отсидел весь срок, как положено.

    Сухопутная жизнь в Совгавани для Барка  продолжалась  не долго.   Через два месяца выяснилось, что после ремонта триста тридцать шестая идет на консервацию и Сергея назначили на другую ракушанскую лодку.  Скоро Лиза улетела рожать к матери в Ровно. Вернулась через восемь месяцев с сыном, которого назвали Петром.

   Потом были еще автономки …. Когда Сергей вернулся после очередной, его вызвал к себе начальник штаба.

   - Валтушкайтис уезжает учиться в академию, а тебе предлагаются две должности на выбор. Будешь назначен флагманским штурманом вместо него или старпомом на сто сорок пятую. Иди, подумай.

   Как когда-то «учил жизни» Пустовойтенко, Сергей решил выслушать мнение жены. Лиза размышляла не долго.

   - Ну, конечно флагманским штурманом, он на всю бригаду один, а старпомов по Ракушке целый десяток ходит…. И звучит-то как – Флагманский штурман, не то, что Старпом.

   Первое время, после нового назначения, Барк чувствовал себя не уютно. Он – старший лейтенант, остальные флагмана капитаны третьего ранга. В их компании приходилось держаться особняком. Кроме других многочисленных обязанностей, флагманский штурман должен проводить занятия с командирами подводных лодок. Устраивать для них контрольные навигационные прокладки, заставлять решать задачи по астрономии и такое прочее. Командиры все были, в-третьих, и вторых рангах и по возрасту старше его. Ставить двойки, и притирать их, как школьников, было проблематично. Понимая это, на первые занятия приходил начальник штаба. Сергей ставил оценки, а  с двоечников, если таковые случались, «стружку» снимал Андриенко. Со временем, Сергей привык к новым обязанностям и справлялся с ними самостоятельно.

   В автономках многие офицеры отпускали бороды, по возвращении их сбривали. Если некоторые продолжали щеголять с бородой, командование их нещадно третировало и «не мытьем так катаньем» заставляло бороды сбрить. В очередной автономке отрастил бороду и Сергей. По возвращении бороду не сбрил. Комбриг – основной гонитель бородачей, был

в отпуске. Так удалось проходить в бороде с неделю. Наконец его вызвал «на ковер» начальник штаба.

   - Ты когда приведешь свой «фейс» в уставное состояние? Я бороду имею ввиду.

   - Так в уставе сказано: «военнослужащий должен иметь короткую, аккуратную прическу». Про усы и бороду там ни слова. К тому же, многие наши вожди носили бороды. Маркс, Энгельс, Ленин, Троцкий, Фрунзе, Дзержинский, Менжинский….

   - А Троцкого ты зачем сюда приплел? – хохотнул Андриенко.

   - Так он же командовал вооруженными силами. Это потом они с Лениным разругались.

   - Ладно, ступай. Можешь еще неделю пофорсить, а вернется из отпуска комбриг, он тебе ее вместе со скальпом обдерет.

   Комбриг уравнение с бородой решил очень просто. Он вызвал Сергея в кабинет, достал из стола какую-то бумагу.