Меридон, или Сны о другой жизни

Последовала отчаянная перебранка шепотом. Джек обвинял меня, но я отчетливо помнила, что, аккуратно свернув, положила их на место вчера вечером. Ри клялся, что они были там минуту назад, Джек нагрубил цыгану и заявил, что это он забрал их оттуда и неизвестно куда девал. Ри отрицал это, и я попросила Джека успокоиться и получше поискать в ящике. В самый напряженный момент вплыла Данди, прекрасная, как ангел, и протянула нам накидки, которые она, оказывается, взяла почистить. Джек тут же выругал ее, но она, не поведя бровью, невозмутимо ему улыбнулась. А я почувствовала, как меня опять неизвестно почему обдало холодом.

В эту минуту Роберт распахнул обе створки дверей амбара и заглянул к нам, позади него слышался громкий гомон толпы.

— Все готовы? — спросил он. Роберт был весь красный от волнения, но старался говорить спокойно. — Сегодня отличная публика. Полный сбор. И человек из Лондона уже здесь. — Он прекрасно держался, но я видела, как дрожат его руки. — Ребята, я не могу даже передать вам, как важно, чтобы вы сегодня выступали хорошо. Это может изменить вашу и мою жизнь. — Его голос был почти умоляющим. — Лошади готовы, Меридон?

— Да, Роберт, — отозвалась я и ободряюще улыбнулась ему.

Он заставлял меня работать до полного изнеможения, но у него была в жизни высокая цель, и я не могла не радоваться, видя, как успешно он добивается ее.

— Тогда начинаем! — решительно сказал он и скрылся за дверями.

Провожая его глазами, я представила, как он выходит в самый центр арены, которую мы сегодня засыпали свежими опилками. Мы огородили ее мешками с сеном, и все маленькие дети устроились непосредственно позади них, блестя глазенками в предвкушении удовольствия. За детьми располагалось два ряда стульев, предназначенных для знати и для тех, кто не пожалел три пенса за вход. Ряд мешков с сеном отгораживал двухпенсовые места, а сзади теснились люди, платившие за вход по одному пенсу, но хлопавшие нашему выступлению громче всего — ибо кто, как не они, знали, чего стоит научить лошадь слушаться твоего шепота.

— Милорды, леди, джентльмены и наш почетный гость! — громко провозгласил Роберт. И шум в зале немедленно прекратился. Стало так тихо, что я услышала, как Джек ковыряет ногтем в зубах.

— Перестань, Джек, это раздражает, — тихо сказала Данди.

— Мы счастливы представить вам сегодня — и еще следующих три дня — Великолепное Конное и Воздушное шоу Роберта Гауэра!

После этого наступила наша очередь. Ри налег своим худеньким телом на двери и распахнул их. Джек мгновенно стер с лица угрюмое выражение и выехал на сцену, высоко подняв голову и улыбаясь. Сноу гордо гарцевал на арене, а зрители даже ахнули оттого, какой он большой и красивый.

Я кивнула Ри, придерживавшему упряжку пони, он отпустил их, и они поскакали следом за Сноу, громко звеня бубенчиками. Тут последовало продолжительное «а-а-а-ах!» детворы, которое подхватили и взрослые, им было в новинку видеть этих маленьких лошадок. Пальцем я проверила подпругу на Кее и затем оглянулась назад — посмотреть, в порядке ли Данди. Она уже сидела на Морисе и улыбалась мне своей таинственной довольной улыбкой.

— Давай, Мери! — нетерпеливо сказал Ри.

И я, оторвав взгляд от Данди, поскакала на арену, где меня встретили аплодисменты. Я не настолько тщеславна, чтобы отнести их на свой счет. Аплодировали красоте лошади и отчасти — моей хрупкости, которая выглядела очень привлекательно на арене. Как говорил Роберт, зрители платят деньги за то, чтобы видеть породистых лошадей и прекрасных женщин, и им просто не надо ничего другого. Я улыбнулась публике, и последовал новый шквал аплодисментов.

Появление Данди и Кэти вызвало еще большую бурю оваций, зрители даже вскочили на ноги, приветствуя их, а они грациозно кивали и улыбались, как две королевы. Мы совершили два почетных круга по арене, и Роберт дал знак покинуть ее.

За кулисами Ри быстро распряг пони и передал их мне. Джек забрал у меня Кея и отвел их со Сноу в сторону передохнуть. Данди должна была проследить за Морисом и Блубелли, но они и сами были достаточно опытны, чтобы сразу отправиться на место. Роберт оставался это время на арене, раскланиваясь. Затем он подождал, давая мне минутку, чтобы управиться с пони, и когда толпа вновь притихла, он щелкнул кнутом и торжественно представил публике мамзель Меридон и танцующих пони.

Номер прошел хорошо. Пони выступали с каждым днем все лучше, и выглядели они на сцене необыкновенно мило. Они были очень сообразительными, да и я постаралась сделать мои знаки доступными их пониманию. Шаг вперед с поднятым кнутом означал остановку. Мой поворот с опущенным кнутом — круг на арене. Вращение кнута — пируэт. Закончив номер, они попятились к двери, приседая на передние ноги и раскланиваясь.

Я стояла впереди, улыбаясь и глядя на человека из Лондона.