— Майкл — наша удачная находка, — сказал Уилл. — На первый взгляд он может показаться странным, но он сделал для нашей корпорации больше, чем кто-либо другой. Он работал чуть ли не в десятке других корпораций и на экспериментальных фермах. Во время революции он жил во Франции. Он состоит во всех существующих легальных обществах, да и, я думаю, в каждом нелегальном. Нам повезло, что мы нашли его. Он, кроме того, обладает даром убеждения.
— Вы сами пригласили его сюда? — удивленно спросила я.
Я скорее предположила бы, что он идиот, который пристроился здесь, поскольку нигде больше не смог найти работы.
— Я чуть ли не на коленях умолял его приехать, — горячо сказал Уилл. — Он очень опытный учитель. Но боюсь, что он не захочет остаться здесь навсегда. Есть и другие корпорации, которые нуждаются в его опыте, а он, я думаю, предпочел бы жить в Америке. Наша страна ничего не может предложить такому человеку, как он, наоборот, здесь его подвергают преследованиям.
— А он безопасен? — спросила я.
У меня было довольно туманное представление о французских санкюлотах, о казненных короле и королеве.
Уилл снисходительно улыбнулся.
— Он очень мирный человек, — объяснил он. — Я таких никогда не видел. Он даже не ест мяса, потому что считает, что животных нельзя убивать. Мне кажется, из него бы получился хороший викарий. — Тут он замолчал и глубоко вздохнул. — Ладно, хватит об этом, — переменил он тему. — Держу пари, что я легко обгоню вас, если мы поскачем до вершины вон тех холмов.
Я взглянула на тропинку: почва была песчаная и рыхлая, очень тяжелая для скачки.
— Пари? — спросила я.
— Да, — рассмеялся Уилл. — Я ставлю дамское седло, мы уже нашли его, но мне еще надо починить его для вас. Что поставите вы?
Он насмешливо прищурился, и я улыбнулась в ответ.
— Я не знаю, что вы хотите, — ответила я.
Его глаза вдруг потемнели.
— Если бы вы были обычной девушкой, — серьезно сказал он, — я бы хотел получить поцелуй.
Мы оба замолчали, и я почувствовала, что больше уже не улыбаюсь. И только я собралась объяснить ему, что я не обычная девушка, как он неожиданно добавил:
— Но так как вы не обычная девушка, я не хочу вашего поцелуя. Вместо этого я попрошу у вас разрешения прочесть вам лекцию о корпорациях.
Я рассмеялась. Уилл, оказывается, был плут и обманщик, и вдруг я подумала о том, как он понравился бы Данди, и мое тело пронзила знакомая боль.
— Что случилось? — быстро спросил он, увидев, как изменилось выражение моего лица. — Что с вами, Сара? Это была только шутка.
— Дело совсем не в этом. — Я попыталась скрыть подступившую тоску своей дежурной улыбкой. — Ничего особенного. Немного болит живот.
Глаза Уилла тепло смотрели на меня. Он протянул было ко мне руку, но, вспомнив, как я ненавижу прикосновения, отдернул ее.
— Все прошло? — спросил он.
— О да, — ответила я, берясь за поводья. — Поскакали на пари.
Уилл принялся считать:
— Один, два, три! — И на последнем счете мы послали лошадей вперед.
Пока мы скакали по ровной белой дороге, через общественную землю, лошади шли голова к голове. Но когда дорога стала подниматься по склону холма, Уилл чуть вырвался вперед.
Я привстала на стременах и гикнула на Кея. Он опустил голову и начал быстрее перебирать ногами. Песок был очень глубок, и, понимая, как ему тяжело, я послала его на обочину дороги, где рос густой вереск, там ему стало легче скакать, и скоро мы вырвались вперед.
— Вы победили! — крикнул сзади Уилл, и я придержала Кея.
Мы уже достигли гребня холма. Бока моей лошади тяжело вздымались, вся спина стала темной от пота.
— Ваша взяла, — повторил опять Уилл. — Хотя скакать по обочине мы не договаривались. Это мошенничество.
— А я всегда мошенничаю, — сверкнула я глазами. — Особенно если ставки высокие.
— Мне следовало бы догадаться, — кивнул Уилл. — Во что же вы играли, Сара? В кости?
— Нет, в карты, — покачала я головой.
Уилл хмыкнул, и мы повернули домой.
— Где вы научились этому? — поинтересовался он.
Солнце тепло пригревало мою спину, в лесу раздавалось громкое «ку-ку», воздух был прохладным и пахучим. Я наконец почувствовала себя счастливой оттого, что нахожусь на своей земле. Мы с Уиллом дружески скакали бок о бок, и я рассказала ему об отце, о его проделках в придорожных гостиницах. Я рассказала ему, как, когда я была маленькой, я специально заходила за спину его партнеров, заглядывала в их карты и сигнализировала отцу. Я рассказывала, как я научилась по-особому тасовать карты, так чтобы все козыри оказались у отца.
— И вас ни разу не поймали? — изумленно спросил Уилл.
Я рассмеялась при виде его наивности.
— Конечно ловили, и не раз, — ответила я. — У меня тогда были еще слишком маленькие руки, чтобы уместить всю колоду, Данди тоже была там…
Тут я замолчала. Я собиралась рассказать Уиллу, что моя сестра тоже была там и она пела или танцевала в центре зала. А мужчины, севшие играть с отцом, были настолько глупы, чтобы, отвлекшись от игры, следить за тем, как она танцует. Но при этих воспоминаниях я потеряла нить своего рассказа и мое лицо стало расстроенным.
— Не помню, что я говорила… — сказала я.