Мэрилин Монро. Психоанализ ослепительной блондинки

— Мэрилин, — ответил он, — ты совсем не похожа на Глэдис. Ты добрая и великодушная, и я думаю, что из тебя получится прекрасная мать.

— Спасибо, дядя Уэйн, — сказала я, плача на его груди. — Ты успокоил меня.

Теперь все, что мне нужно сделать, это найти отца для моего ребенка, и мои неприятности закончатся.

3 марта 1959 г

— Вскоре я стала одой из самых успешных моделей в агентстве «Голубая книга» и мои фотографии печатались на десятках журнальных обложек, — продолжала свой подробный рассказ о первых шагах в карьере модели Мэрилин. — Но важнее всего было то, что благодаря удачному началу в модельном бизнесе на меня обратил внимание Бен Лион, руководитель компании «Двадцатый век Фокс», который устроил для меня кинопробы. Это казалось чудом! Мечта всей жизни становилась реальностью.

Когда он говорил со мной об этом, я не выдержала и нервно разрыдалась. Помню, я носила в моем бумажнике одну много лет назад опубликованную в газете статью поэтессы Энн Мэри Лоулер, в которой говорилось: «Да, мечты действительно сбываются, если вы мечтаете долго и искренне и всегда, всегда верите в свою мечту». Правильно, Мэри Энн! Мы с тобой на одной волне.

В то время, когда начала развиваться моя новая карьера, Джим был все еще за границей. Когда я написала ему о своих успехах, он совсем не обрадовался. «Это хорошо для хобби, — писал он, — но когда я вернусь домой, я надеюсь, ты успокоишься, родишь ребенка и станешь хорошей матерью и домохозяйкой». Забавно, не правда ли? Теперь, когда я нашла то, чем мне нравилось заниматься, он захотел иметь ребенка?

Моя свекровь тоже отнеслась неодобрительно к моей новой карьере. Она считала, что непристойно для замужней женщины позировать для фотографий незнакомым мужчинам и это может отрицательно сказаться на моем браке. Она сделала все, чтобы держать Джима в курсе всех моих дел, подливая масла в стремительно разгорающийся огонь.

Никто не смеет указывать мне, что делать, особенно моя свекровь! — говорила Мэрилин возмущенно. — В ответ я собрала свои скромные пожитки и переехала назад в дом тети Аны. Когда Джим вернулся, мне стало ясно, что я больше не нуждаюсь в нем. Ему это совсем не понравилось, но он ничего не мог с этим поделать. Я была взрослая женщина, которая знала, чего хочет, и собиралась заниматься тем, что ей нравится. Кроме того, я так и не простила его за то, что он не верил в меня.

— Ну-ну, Джим! — сказала я, показывая ему язык. — Вот так! Ты ошибался во мне. Теперь ты видишь, что я не просто мечтательный ребенок.

4 марта 1959 г

— 13 сентября 1946 года, — начала Мэрилин, — мы с Джимом стояли перед судьей в городе Рено штата Невада с заявлением на развод. Хотя Джим был недоволен, но не возражал. Я сказала судье, что Джим нанес мне психическую травму, отрицательно повлиявшую на мое здоровье, не поддерживал меня, критиковал мою работу, ставил в неловкое положение перед моими друзьями и часто злился, что ужасно пугало меня. Я добавила, что нет никаких возможностей для урегулирования ситуации или примирения.

Судья лишь кивнул и расторгнул наш брак. На все потребовалось около пяти минут, и это был лучший из моих трех разводов.

— Я — свободная женщина! — крикнула я Бернис, приехавшую в Рено, чтобы поддержать меня.

Она радостно обняла меня и сказала:

— Ура! Пойдем отметим это!

5 марта 1959 г

— Развод принес мне удачу, — продолжила Мэрилин на следующий день. — К моей бесконечной радости студия предложила мне стандартный шестимесячный контракт со стартовой зарплатой в сто двадцать пять долларов в неделю.

— Ну и ну! — весело напевала я. — Сто двадцать пять долларов! Я богата! Я богата! Вот бы девочки из приюта видели меня сейчас!

Лион считал, что мое имя Норма Джин звучит недостаточно эффектно для моей профессии, поэтому я решила придумать новое. Мне всегда нравилась девичья фамилия моей матери — Монро. В конце концов, мы имели, хотя и очень дальние, родственные связи с президентом Монро, что само по себе было неплохо. Лион предложил имя «Мэрилин», потому что я напоминала ему Мэрилин Миллер. По его мнению, «Мэрилин Монро» звучало сексуально, создавало приятную атмосферу и очаровывало созвучием удвоенной «М». Что ж, подумав, я решила стать Мэрилин Монро! Таким образом, Норма Джин Бейкер навсегда превратилась в Мэрилин Монро.

Я с трудом привыкала к новому имени, поэтому вначале, когда кто-то просил у меня автограф, мне приходилось уточнять, как пишется «Мэрилин». Но я должна признаться вам, доктор, что, несмотря на его популярность, мне никогда не нравилось имя «Мэрилин». Часто мне хочется вернуть тот день и выбрать другой вариант — Джин Монро. Но думаю, что теперь слишком поздно, чтобы что-то изменить.