Мэрилин Монро. Жизнь и смерть секс-символа Америки

Когда Мэрилин выписалась из больницы, они с Джо поужинали в том ресторане, где состоялось не так уж давно — не прошло и трех лет — их первое свидание. Их осаждали репортеры: неужели знаменитости собираются вновь воссоединиться? Мэрилин с подыгрывавшим ей Джо мило отшучивались и отнекивались. На предстоящее сорокалетие Монро подарила экс-супругу золотые часы, которые он долго и с удовольствием носил.

Конец осени — начало зимы были для Мэрилин Монро сложным во всех отношениях временем. Чтобы хоть как-то развеяться, она, неизменно сопровождаемая Сиднеем Сколски, бродила по ночным клубам Голливуда. Однажды она разговорилась в таком заведении со знаменитой джазовой певицей Эллой Фицжеральд, и та пожаловалась, что ее агентов грубо отшили, когда они пытались договориться насчет ее выступлений. Мэрилин прежде никогда не задумывалась о том, что темнокожих артистов, среди которых было так много замечательных музыкантов и артистов, считают недостойными клубной сцены. Это возмутило ее до глубины души. И Монро сделала шаг, который, безусловно, делает ей честь.

Элла Фицджеральд рассказывала: "Я по-настоящему обязана Мэрилин Монро… это из-за нее я стала играть в "Mocambo", очень популярном ночном клубе 50-х годов. Она лично позвонила владельцу клуба и сказала ему, что хочет, чтобы я была немедленно принята, и если он сделает это, она брала бы передний столик (в этом клубе) каждую ночь. Она сказала ему, — и это была правда, из-за ее статуса суперзвезды, — что пресса будет сходить с ума. Хозяин ответил "да", и Мэрилин была там, за столиком, каждый вечер. Пресса пошла за борт. После этого мне никогда уже не приходилось играть в небольшом джаз-клубе. Она была необычной женщиной, немного впереди своего времени. И она об этом не знала".

Весь 1954 год Милтон Грин не покладая рук готовил почву для создания совместной с Монро независимой кинокомпании.

Его адвокатам удалось найти в контракте актрисы с "20th Century Fox" лазейку, которая могла бы позволить ей без особого ущерба для себя освободиться от семилетнего рабства.

Мэрилин чувствовала себя на пороге перемен. Она страшилась их, но все же предвкушала будущее, полное истинного творчества и свободы.

"Мне никогда не представился случай научиться чему бы то ни было в Голливуде, — говорила она чуть позже. — Мне навязали слишком быстрый темп работы. Меня гнали из одной картины в следующую. А если ты беспрерывно делаешь одно и то же, оно перестает быть для тебя интересным или поучительным. Я хотела постоянно развиваться как женщина и актриса, а в Голливуде никогда не спрашивали моего мнения. Мне только говорили, в котором часу я должна явиться на работу. Чувствую, что благодаря отъезду из Голливуда и прибытию в Нью-Йорк я в большей степени стану сама собой. В конце концов, если я не могу быть собой, то зачем мне вообще быть?"

Перед Рождеством 1954 года Милтон Грин увез Мэрилин из Лос-Анджелеса.

Глава 10 "ВОКРУГ НЕЕ ПОДЫХАЛО ТАИНСТВЕННОЕ ЗАРЕВО…"

"В 1955 году актриса навязала себе целый ряд ролей: продюсера, играющей и обучающейся актрисы, пациентки, подвергаемой психоанализу, — ролей, выражавших ее желание стать совершенно другим человеком, нежели "Мэрилин Монро", от которой она тогда едва не отреклась, — писал Дональд Спото. — Если бы это был всего лишь каприз или серия поверхностных "испытаний", на которые она потратила время — вместо того, чтобы основательно заняться работой, — то можно было бы легко навесить на нее ярлык незрелой, поглощенной исключительно собой и к тому же ленивой дилетантки — и многие именно так и поступили".

Но те, кто составили об актрисе такое мнение, были несправедливы к ней. Она искренне и всерьез стремилась к самосовершенствованию. Она целеустремленно искала себя. "Она поняла, что должна будет повернуть и войти в новый образ, — верно подметил режиссер Чарльз Касилло, — образ, который позволит ей стареть и продолжать профессионально расти, тем не менее оставаясь "Мэрилин"".

"Норма Джин-Мэрилин была достаточно честной и порядочной для признания в том, что она и не знает, и не чувствует себя хорошо, когда самоидентифицируется с той личностью, которую сама слабо понимает и которой она, в принципе, так и не стала, — это вновь слова Спото. — И вот молодая женщина на протяжении года разбиралась со знаменитой Монро, отдаваясь этому занятию со все большей заинтересованностью".

В нью-йоркском аэропорту "Ла Гуардиа" Эми Грин увидела своего мужа рука об руку с загадочной незнакомкой — брюнеткой в темных очках в пол-лица. Милтон, хохоча, представил жене спутницу: "Познакомься, это Зельда Зонк!"

Личиной Зельды Зонк, придуманной для того, чтобы Монро могла ускользнуть из Лос-Анджелеса не узнанной, актриса долго еще пользовалась, когда хотела избежать излишнего внимания.