Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир

– Это детеныш «рессави», такой же, как Маю.

– Что случилось с ним? Он погиб? – запереживала Лиони, сведя печально бровки.

Мужчина не спеша положил зверька в ладонь и, поводив по тельцу большим пальцем, уверил:

– Вероятно, выпал из гнезда, но не волнуйся, он жив, видишь, бьется сердце, – показал на легкое движение тельца.

Девушка восторженно и единовременно тревожно сделала вдох и улыбнулась.

– Ему не меньше пяти недель, вот-вот начнут открываться глаза, поэтому продержался вне гнезда, – пояснительно добавил Шаслэ.

Следом вдруг принялся передавать его в руку Лиони, попросив открыть ладонь.

– Нужно для начала накормить его, а потом положить обратно.

Мужчина отошел к низкому, но пышному дереву с круглыми твердыми плодами зеленого цвета, сорвал один и с помощью той же керамической лопатки разломил. Внутри находилась жидкость беловатого оттенка, он взял одну часть и, подойдя обратно, сказал:

– Это питательный напиток, рессави их любят, но из-за твердости могут открывать только уже упавшие переспелые, где воды почти нет. Хочешь покормить? – в конце неожиданно спросил.

Затем объяснил макнуть мизинчик и поднести к ротику детеныша, чтобы с подушечки капали капельки.

– Моя рука больше, твоя маленькая и мягкая, твои пальчики в самый раз для него, – дополнил Шаслэ, вызвав очередной невольный наплыв чувственности.

При речи он посмотрел на ее ладони, вслед направил волнующий взор в голубые глаза. Переполненная энтузиазмом наряду со взбудораженностью Лиони совершила нужное и поднесла руку, дотрагиваясь мизинцем. Детеныш поначалу не реагировал, но спустя мгновение мордочка его слегка зашевелилась; он потыкался и, раскрыв ротик, прикоснулся к подушечке, посасывая. Вновь охватил небывалый восторг. Девушка еще раз повторила, затем Шаслэ остановил, поведав о достаточном количестве. Он сложил ладони вместе и внезапно объявил:

– Снимай неудобные туфли, я тебя подсажу, положишь рессави домой.

Лиони встревоженно соскочила с места, округлив глаза.

– Я? – переспросила, пребывая в ошеломлении.

– Конечно. Не я же. Ты меня не удержишь, – пошутил мужчина. – Не бойся, я тебя не уроню, а даже если ты будешь падать, то обязательно поймаю, – уговаривал он.

Право, девушка растерялась, предложение весьма озадачило, но, с другой стороны, нужно спасти малыша, иначе погибнет. Взглянув на рессави, Лиони согласилась, оставила туфли и, по совету, приложила свободную руку на его плечо для опоры, а следующим этапом наступила на сцепленные ладони, которые начали ее с легкостью поднимать. Кажется, сильному мужчине вовсе нетрудно, Лиони почувствовала себя воздушной пушинкой. Возвышаясь, она придерживалась за ствол и одновременно потянулась чуть вверх для укладывания детеныша в небольшое отверстие вроде дупла. По словам Шаслэ, там внутри и есть их дом. И вправду, оттуда раздался писк и шорохи. Ситуация почему-то вызвала у Лиони улыбку, охватило вдохновение от сделанного доброго дела. Мужчина также легко опустил ее на землю и сразу предложил пока не обуваться, а пройти к реке. Прохладная вода поспособствует снятию усталости с ножек, заодно промоется ранка. Лиони не подозревала, что, когда стояла на его ладонях, он чувственно рассматривал маленькие ступни с розовыми, как наливное яблоко, пяточками. Идя по травке, девушка невольно почесывала ножки друг о друга с непривычки, некоторая зелень кололась. Пара присела у воды, погрузив конечности в воду примерно ниже колен, для чего Лиони пришлось немного поднять подол. Шаслэ заметил ее смущение и постоянную поправку юбки, и вдруг спокойно изрек:

– Не нужно стесняться, здесь нет ничего плохого, тем более я уже видел и выше…

Сею секундой на девушку напала тревога, дыхание участилось.

– В тот раз у того берега, – показал головой вперед он, как ни в чем не бывало уточняя.

Ей стало неловко, подобная откровенность ввела в краску, но еще больше сразили следующие будоражащие слова:

– Твои белые стройные ноги словно изящные фарфоровые сосуды…

Щеки ее загорели, одолевало стеснение и разом непонятное возбуждение, дыхание начало спирать. Последовало бросание в воду подола и намерение встать.

– Мне нужно возвращаться, – заявила она трепещущим голосом с ноткой недовольства от сказанной, на ее взгляд, нескромности, и первая пошла за обувью, не дожидаясь.

Мокрые ступни никак не хотели залазить в туфли, скользя по подошве; из-за ранки пришлось смять заднюю часть и в таком положении седлать лошадь, которая умиротворенно щипала травку вместе с новым другом.

– Не заблудишься? – раздался голос мужчины позади.

Лиони была не уверена о пути назад, поэтому затормозила коня, молча ожидая. Пока они возвращались, девушка ничего не говорила, словно вошла в какой-то ступор, причем против своей воли. На его же лице мелькала курьезная улыбка, он не был зажатым и угловатым, какими являлись многие люди из другого мира, и вел себя непринужденно, без стеснения и с отсутствием всякой натянутости. У знакомого водоема Лиони произнесла:

– Спасибо за чудесный день.

– Тебе спасибо, – ответил Шаслэ, пытаясь скрыть забаву.

Когда девушка повернула коня, он вдруг добавил: