Меркьюри и я. Богемская рапсодия, любовь и котики

В День подарков[14] Гарден Лодж принимал около тридцати гостей. Фредди окутал всех своим радушием и праздничным настроением. По случаю Нового года была еще одна вечеринка, на которую я пригласил своего бывшего друга Джона Александра. Он никого не знал, поэтому мне пришлось уделять ему много времени. В полночь все мы начали поздравлять друг друга с Новым годом, целовать и обнимать. Я с досадой увидел, что единственный человек, которого Фредди демонстративно не поздравил, был Джон, но не стал с ним об этом говорить.

Почти в полном составе мы отправились в «Хэвен». Джон тоже пошел с нами, но потом затерялся где-то в клубе. Немного позже я поймал себя на мысли, что уже давно не видел Фредди. Огляделся, но его нигде не было. Я спросил Джо, где Фредди.

– На танцполе, – ответил он.

Фредди танцевал с неизвестным мне парнем и явно позволял себе лишнего. Некоторое время я наблюдал за ними, а потом перешел в наступление: спотыкаясь, ринулся через переполненный танцпол и схватил Фредди.

– Иди-ка сюда на пару слов, – заорал я и прижал его к стене. Его новый друг, которого, как я позднее узнал, звали Джорджем, последовал за нами, но я резко развернулся и рявкнул:

– Не суй сюда свой гребаный нос!

Я зажал Фредди в углу, обхватив рукой его шею, и зашипел, брызгая слюной:

– Только попробуй ко мне подкатывать свои яйца новогодним утром!

– Все нормально, пусти, – сказал он. – Я своего добился. Просто хотел, чтобы ты приревновал.

Я отпустил его, он ушел, а я допил свою порцию.

Потом я решил найти остальных, но их нигде не было. Как оказалось, они уехали, оставив меня в ужасном положении. На улице холодрыга, а я в джинсах и майке. Что еще хуже, я оставил свою куртку с ключами от дома в машине, на которой они укатили домой. Я был в ярости. Это была новогодняя ночь, и поймать такси было нереально.

Когда я наконец добрался до Гарден Лодж, было уже около пяти утра. Я нажал на кнопку и услышал через домофон голос Питера Стрейкера: «Это Джим!»

Он открыл мне ворота, и я уже подходил к дому по тропинке, как в дверях показался Фредди. Ругаясь, я рванул напрямую в спальню. Фредди бежал за мной.

– Слушай, – сказал я, – определись наконец. Тебе нужен я или кто-то другой? Просто прими решение!

На этом я не остановился. Я дал ему нагоняй за пренебрежительное отношение к Джону:

– Как ты смеешь так оскорблять моих друзей?

Фредди толкнул меня на кровать, пытаясь успокоить. Он быстро поднял мне настроение. В его победоносном взгляде читалось «прости меня», хотя никогда в жизни я не слышал, чтобы он кому-нибудь говорил такие слова.

– Сегодня я добился от тебя реакции, о которой всегда мечтал, – и обвил меня руками. Я крепко обнял его за талию. Мы окончательно помирились в спальне после того, как разогнали по домам последних новогодних гуляк.

Утром я встал и принес Фредди чашку чая. Все пошло своим чередом.

Через три дня мне исполнялось тридцать семь. Фредди решил подарить мне два новых костюма и попросил Джо отвезти меня на Сэвил-Роу[15]. Один из тех, что я купил, был сшит легендарным модельером Томми Наттером и сильно отличался от готовых костюмов из магазина.

Затея Фредди отпраздновать мой день рождения в Гарден Лодж опять нас рассорила. Вечеринка была грандиозной: впервые на ней собрались и мои друзья, и друзья Фредди. Кульминацией вечера стал торт, украшенный фигурками кошек – я потом хранил их в холодильнике больше двух лет.

Через несколько дней Фредди обвинил одного из моих друзей в краже небольшой, но весьма дорогой вазы, которая стояла на подоконнике в прихожей. Я хорошо знал своих друзей и был абсолютно убежден в их невиновности. Неделями мы ссорились на этой почве. Когда мы оставались в спальне наедине, Фредди начинал гундеть:

– Кто-то украл вазу. Это все твои гребаные друзья. Сюда они больше не придут.

Наконец я рыкнул:

– Ладно, Фредди. Я пойду по домам всех своих друзей и если найду вазу, то уйду от тебя, и ты больше никогда обо мне не услышишь.

Через некоторое время он успокоился.

– Ладно, это всего лишь ваза.

Только после его смерти я узнал правду о той вазе. Джо рассказал, что ее кто-то разбил еще до приезда гостей. Чтобы Фредди не узнал об этом, Джо бросил осколки в мусорное ведро и прикрыл разным хламом.

– Почему же ты сразу не рассказал об этом Фредди, чтобы мы прекратили ругань?

– Мы подумали, уж лучше пусть Фредди считает, что вазу украли, чем разбили, – ответил Джо.

Эти слова – очень точный штрих к портрету Фредди. Он боготворил красивые вещи.

Ложь во спасение

14 февраля 1986 года мы впервые вместе встретили День святого Валентина. Из салона я заказал в Гарден Лодж утреннюю доставку букета из двадцати четырех[16] красных роз с запиской: «Для Ф. М.» Фредди не оставил мой романтичный порыв без ответа. Около полудня в салон зашел флорист отеля с прекрасным букетом красных роз.

Мария, мой ассистент, завизжала от радости:

– Ой, это для меня!

Каким же было ее разочарование, когда флорист пояснил:

– Нет, это для Джима!