Меркнущий свет

Новости распространялись быстро. Через несколько минут примчались еще три патрульные машины, полицейские мужского и женского пола бледнели, в шоке от того, что случилось с констеблем Стивом. Все, кроме констебля Бухан, которая с покровительственным выражением лица типа «А я что говорила» шептала каждому, кто готов был слушать, что это в точности то же самое, что случилось с констеблем Мейтлэндом, и правда ведь, это НУ ОЧЕНЬ БОЛЬШОЕ совпадение, что в том и в другом случае операцией руководил детектив-сержант Макрей? Но Логан так устал и чувствовал себя таким кругом виноватым, что сдерживаться сил больше не было:

— Эй ты! Двигай ко мне, БЫСТРО!

Констебль Бухан выпрямилась, строевым шагом промаршировала через дорогу и встала напротив, глядя на него холодными мерзкими глазами:

— Да… сержант?

Логан ткнул ее пальцем в плечо и процедил:

— У тебя есть что сказать? Так, что ли, констебль? Так давай говори! Громко и четко, чтобы все услышали, что ты можешь нам сказать! — Лицо у нее напряглось, губы сжались. Логан помолчал немного, продлевая паузу, потом понизил голос: — Если твой приятель трахается с кем попало у тебя за спиной, на мне отыгрываться не смей. Понятно?

Она стремительно покраснела:

— Это не имеет никакого отношения… он… я…

— Стив Джейкобс мой друг, и мне надо поймать того ублюдка, который в него стрелял, а не терять время на выяснение отношений с ТОБОЙ! Иди в патрульную машину и не высовывайся.

Констебль Бухан обернулась, ища поддержки, но почему-то все сразу оказались заняты какими-то совершенно неотложными делами. Она снова повернулась и увидела нависшего над ней Логана.

— Я приказываю вам покинуть место преступления, констебль. По поводу вашего поведения и отношения к работе будет подана жалоба. — Он наклонился к ней так, что их лица почти соприкоснулись: — А теперь пошла вон.

— Что это значит — их нигде нет? Они должны где-то быть! — Логан шагал взад-вперед по дороге, не обращая внимания на окружающих, отчего криминалистам, фотографировавшим пятна крови и пустые гильзы, валявшиеся на земле, все время приходилось уворачиваться. — Они останавливают каждую машину?

Утомленная женщина на другом конце линии сказала, что да, они останавливают каждую, и у всех проверяют багажники, потому что, хотите — верьте, хотите — нет, но такие вещи им приходилось делать и раньше! Логан извинился и выключил телефон. Поиски очень быстро зашли в тупик. Все главные дороги были блокированы, большинство примыкающих дорог — тоже. Не так-то просто сделать это в сельскохозяйственном районе, где проселочные дороги крест-накрест пересекают ландшафт, связывая между собой небольшие фермы и жилые дома. На юг вели сотни самых разных путей, конечно, если знать, куда ехать. Тычок, мальчик из большого города Эдинбурга, вряд ли был знаком со схемой дорог Нижнего Дисайда. Этот парень привык ездить по дорогам с двусторонним движением.

— Куда, черт возьми, они делись? — Логан перестал мотаться взад-вперед, остановился и посмотрел на Джеки.

Она свернулась калачиком на пассажирском сиденье пустой патрульной машины и едва слышно похрапывала. Грязная, все лицо в саже, по щекам размазана кровь Стива, на форменной куртке крови еще больше; над левым глазом, там, где она ударилась головой о стену, шишка с куриное яйцо. Логан вздохнул: сегодня вечером они вряд ли что-нибудь еще смогут сделать. Блокпосты либо перехватят Тычка, либо нет. А если он со своим приятелем доберется до Эдинбурга, областная полиция прихватит парочку и отправит обратно в Абердин, для проведения следственных действий и суда. На этот раз Тычок вляпался по-крупному: он стрелял в офицера полиции и оставил свидетелей. Даже Малк-Нож ничего не сможет с этим поделать.

— Что, черт побери, произошло? — Тычок кричал, сотрясаясь от ярости, вцепившись в рулевое колесо обеими руками. — Я дал тебе простое, сука ты такая, задание… — Он ударил человека, сидевшего, съежившись, на пассажирском сиденье. Тот завопил от боли. — Откуда, мать твою, там взялась полиция?

— Я не знаю, я не знаю!

Грег плакал, закрывая голову руками, но Тычок все равно еще раз ударил его, зная, что потом будет мучиться из-за этого. Всегда так было. Не переставая ругаться, он загнал машину в тихий закоулок и выключил мотор. И пока тот пикал и пощелкивал, сидел в тихом бешенстве. Ему на самом деле очень нравился этот «мерседес», но теперь от него останется один обгорелый каркас, брошенный на грязной проселочной дороге где-то рядом с Южной Дисайд-роуд.

Стиснув зубы, Тычок сделал глубокий вдох и сосчитал до десяти. Грег не виноват…

— О’кей, — сказал он наконец. — Прости, что я тебя ударил. Я очень плохо поступил. Я был очень расстроен, но я не должен был вымещать злость на тебе. — Он протянул руку и похлопал своего пассажира по плечу. — Сейчас ты можешь рассказать, что там произошло?

Грег поерзал в кресле и вытер рукавом текущие из носа сопли.