Мерле и повелитель подземного мира

Она цеплялась руками и нотами за малейшую выпуклость и продвигалась медленно, но верно. В общем, оказалось не так страшно, как представлялось. Правда, она все время помнила наказ Королевы и не спускала глаз с каменной поверхности, по которой лезла ко рту головы. Лишь иногда, когда надо было посмотреть, куда ставить ногу, Мерле не могла не бросить быстрый взгляд вниз на проносившуюся и под ними равнину. Тогда сердце снова принималось бешено колотиться, а желудок будто скручивался в тугой узел.

На правой руке у Мерле вдруг сломался ноготь, когда надо было зацепиться за очередную выемку. Наверное, уже пройдено полпути, но она не была в этом уверена. Если все время глядеть на каменную стенку перед собой, то теряется ощущение и времени, и пространства. А что, если преодолены только первые несколько метров? Даже меньше того, что представлялось?

Вперед. Только вперед.

Ну, еще совсем немного.

Она осторожно, очень осторожно повернула голову в сторону и оглядела каменную поверхность. Угол рта был уже недалеко. Только бы ей удалось перебраться через каменную нижнюю губу, и она — в безопасности.

Надо полагать, что человек, там, во рту, отнесется к ней так же по-дружески, как она к нему.

А вдруг он не такой беспомощный, как кажется?

Что, если он ее придушит?

Она отмахнулась от страшных мыслей и снова сконцентрировала внимание на своих руках и ногах.

Тем не менее, хотя она очень старалась об этом не думать, невозможно было совсем от влечься от реальности: прижавшись к щеке пятидесятиметровой каменной головы, она несется вместе с ней куда-то на страшной высоте с такой головокружительной быстротой, что скалистая равнина видится внизу сплошным желтым туманом.

И все это надо терпеть из-за какого-то незнакомца, которого она совсем не знает. Вдруг он опасный человек, или даже убийца, или, может быть, верный слуга Лорда Света? И вот ради него она рискует своей жизнью. И не только своей. Если верить Королеве, от нее, от Мерле, зависит судьба Венеции.

Внезапное осознание своей роли так поразило Мерле, что на какой-то момент ее руки ослабли. Левая рука тотчас соскользнула с бугорка, но правой рукой она успела ухватиться нa каменный выступ, такой небольшой, что на нем едва нашлось бы место для цветочного горшка. В панике она стала сучить нотами, ища опору, но ноги сорвались с каменного края, и какую-то долю секунды она висела над пропастью.

— Вот так, — сухо бросила Королева Флюирия.

Мерле напружинилась, пальцы левой руки, к счастью, успели нащупать выступ, и она рывком подтянулась кверху, одновременно упершись во что-то нотами. И стала карабкаться дальше.

— Неплохо.

— Спасибо за поддержку, — процедила Мерле сквозь зубы.

Еще два-три метра, и она у цели, в углу каменного рта.

— Ну вот и получилось.

— Ты будто этого не ожидала.

— Думаешь, тогда я бы тебя отпустила?

Эти слова подтвердили опасение Мерле: Королева при желании может управлять ее, Мерле, телом. Такое открытие ее не слишком обрадовало, но сейчас голова была занята другим.

Мерле уцепилась за кромку трещины в нижней каменной губе, подтянулась вверх и, сильно оттолкнувшись ногой, перевалилась через губу прямо в глубь каменного рта.

С криком покатилась она куда-то вниз, в пустоту, и шлепнулась на что-то твердое.

Слава Богу, что там не было зубов, на которые можно напороться. И языка там тоже не было. Просто — широкая полость, как пещера. А дальше — сплошная тьма, сквозь которую ничего не разглядеть. Может быть, там проход внутрь черепа? Или это всего лишь задняя стенка глотки?

Мерле поднялась и взглянула на внутреннюю сторону губы.

Человека там уже не было, но не по его воле. Он просто не удержался на губе и, как Мерле, соскользнул вниз, в полость рта. Там он и лежал — на ворохе своих белых прядей, словно и большой молочной луже.

Но человек дышал. Даже тихо стонал.

Мерле стала подбираться к нему на четвереньках. Стук собственного сердца отдавался к ушах. Она остановилась, отдышалась и поползла дальше. Из-за усталости или от волнения она почти не чувствовала ни ног, ни рук. Если он и вправду на нее набросится, ей несдобровать. Ох, зачем ее сюда занесло?

- Эй! — тихо окликнула его Мерле.

Он лежал на боку, к ней затылком. Его длинные белые волосы разметались во все стороны, и если бы он встал, они доходили бы ему до колен. Левая рука у него была прижата к боку, правая вытянута вдоль тела. Пальцы — большие и узловатые — скрючены. Сквозь светлую кожу просвечивали синие жилы, будто струйки чернил на белом листе бумаги.

- Эй!

Пальцы на руке шевельнулись, задергались и сжались в кулак. Потом снова бессильно разжались.

Мерле глубоко вздохнула, призвала на помощь все свое мужество и стала медленно, согнувшись, обходить человека. При этом было одинаково страшно поворачиваться спиной и к нему, и к темной дыре, зиявшей там, где начинается горло. Она решила красться лицом к человеку и на время забыть об опасной темноте.

Мерле была рада, что Королева помалкивала. Ей сейчас вовсе не были нужны колкие замечания по поводу ее нелепых, даже идиотских действий.

— Вы ранены?