Меррик

Мне показалось, вопрос вывел ее из себя. Она не любила вспоминать джунгли, тем более говорить о них. Она считала, что мне бы следовало это знать, но все-таки вполне вежливо ответила, пояснив, что в ходе исследования Мезоамерики слишком часто наталкивалась на препятствия. В особенности это касалось неизвестных ей диалектов, и к тому же у нее не было опыта археологических раскопок. Меррик много читала о Египте, хорошо знала его историю. Именно поэтому она отправилась туда и намеревалась там остаться.

«Колдовство повсюду одинаково», – частенько повторяла она, но это не помешало ей посвятить магии всю жизнь.

Есть еще одно обстоятельство, связанное с тайной Меррик.

В тот год, когда Меррик работала в Египте после нашего с ней путешествия в джунгли, Эрон прислал странное послание, содержание которого навсегда запечатлелось в моей памяти.

В письме рассказывалось, что номер автомобиля, обнаруженного в болоте, вывел власти на продавца подержанными машинами, который и убил своих молодых клиенток – Холодную Сандру и Медовую Каплю. Им оказался бродяга, за которым числился длинный список преступлений, так что выследить его не составило особого труда. Воинственный и жестокий по своей природе, этот негодяй несколько раз в течение последних лет возвращался на ту самую работу, где когда-то встретил свои жертвы. Его личность была хорошо известна многим.

Вскоре этот человек признался во всех преступлениях, однако суд счел его невменяемым.

«Власти сообщили мне, что мерзавец запуган до смерти, – писал Эрон. – Он утверждает, что его преследует призрак и что он готов пойти на все, лишь бы искупить свою вину. И постоянно умоляет дать ему наркотики, чтобы впасть в забытье. Думаю, его поместят в больницу для душевнобольных, несмотря на тяжесть совершенных преступлений».

Естественно, обо всем этом Меррик поставили в известность. Эрон отослал ей подборку газетных вырезок, а также судебные стенограммы, которые сумел раздобыть.

Но, к великому моему облегчению, Меррик тогда не пожелала приехать в Луизиану.

«Мне незачем видеть этого человека, – написала она. – Судя по тому, что сообщил Эрон, справедливость восторжествовала».

Меньше чем через две недели Эрон сообщил, что убийца Холодной Сандры и Медовой Капли наложил на себя руки.

Я немедленно позвонил Эрону.

– Ты рассказал Меррик?

– Подозреваю, что Меррик знает об этом и без меня, – после продолжительной паузы спокойно ответил он.

– Почему ты так думаешь? – тут же спросил я, теряя терпение от его сдержанности.

Однако на этот раз он недолго держал меня в неведении.

– Призрак, который преследовал того типа, был высокой женщиной с каштановыми волосами и зелеными глазами. Как-то не очень соответствует фотографиям Холодной Сандры или Медовой Капли на Солнце – ты не находишь?

Я согласился.

– В общем, он мертв, бедолага, – сказал Эрон. – И может быть, сейчас Меррик спокойно продолжит работу.

Именно так Меррик и поступила: спокойно продолжила работу.

А теперь...

Теперь, спустя годы, я вернулся к ней с просьбой вызвать душу мертвого ребенка, Клодии, – для Луи и для меня.

Я просил ее прибегнуть к колдовству, и, вполне возможно, ей придется использовать маску, которая, насколько я знаю, до сих пор хранится в ящике с ее именем в подвалах Оук-Хейвен, – маску, позволяющую видеть призраков, витающих между жизнью и смертью.

Да, я это сделал, хотя знал, как много она выстрадала и каким хорошим и счастливым человеком могла бы быть. Впрочем, она такая и есть.

16

Когда я закончил рассказ, до рассвета оставалось не более часа.

Луи выслушал меня молча, не задав ни одного вопроса, ни разу не перебив меня и не отвлекаясь. Он буквально впитывал каждое слово.

Из уважения ко мне Луи продолжал хранить молчание, но на его лице читалось безмерное волнение. Похоже, его захлестнули эмоции. Зеленые глаза Луи напомнили мне о Меррик, и на секунду меня охватило такое желание и такой ужас от всего сотворенного, что я лишился дара речи.

Именно Луи объяснил те чувства, которые переполняли меня сейчас, когда я обдумывал сказанное.

– Я до сих пор не понимал, как сильно ты любишь эту женщину, – произнес он. – Я до сих пор не понимал, какие мы с тобой разные.

– Ты прав, я люблю ее и, возможно, сам не сознавал, как сильно, пока не рассказал тебе всю историю. Я заставил себя это понять. Я заставил себя все вспомнить. Я заставил себя заново пережить наш с ней союз. Но что ты имеешь в виду, говоря, что мы не похожи? Объясни.