Merry dancers (СИ)

Кабинет астрономии не был большим из-за количества студентов, посещающих этот предмет. Плотно задернутые шторы тёмных тонов практически не пропускали солнечного света, но освещение отнюдь не было тусклым. Под куполообразным потолком висели макеты планет и звезд, подсвеченные изнутри, а атмосфера уюта создавалась мягкими креслами и множеством подушек, разбросанных на диванах. Студенты порой занимались прямо на ковре, сидели по-турецки на курпачах, а выдвижные низенькие столы составляли удобство процессу записи конспектов. Джеймс МакКалог — приветливый и заинтересованный в своём предмете профессор — по обыкновению занимал место в центре на таких же подушках, как и его ученики. Как всегда на нем была тёмно-синяя мантия, усыпанная мелкими блестками и создающая впечатление парадных одежд, но сам профессор не придавал этому значения. Головной убор — остроконечная шляпа с таким же узором, как и на мантии — наоборот создавал впечатление ночного колпака из-за кисточки. Астроном, сложив руки на столе, оглядывал занимающих свои места семикурсников, что-то помечая в своем журнале.

Том был благодарен МакКалогу за обстановку в его классе, ведь после твердых сидений в кабинете Меррисот мягкие подушки были бальзамом на «душу».

Всего пятнадцать человек ходило на астрономию в прошлом году, и, похоже, что эта цифра не изменилась. Все факультеты были собраны в один класс, и именно их можно было назвать самыми успевающими. Друэлла, открыв новенький учебник, изучала первый параграф, рядом с ней сидела Вальбурга Блэк — вот и все слизеринцы, кроме Тома. Конечно, численную конкуренцию составляли рэйвенкловцы, тянущиеся ко всем знаниям без исключения, меньше всего хаффлпаффцев и гриффиндорцев — от каждого факультета по два человека. Как ни странно, Септимус Уизли был не на шутку увлечен астрономией, хотя его оценки по остальным предметам оставляли желать лучшего.

Не для одного Тома стало неожиданностью, когда в кабинет вошел Абрахас Малфой, и как это можно было пропустить мимо глаз его расписание занятий? Но это был не единственный сюрприз. Последней в класс вплыла эта странная Джина, или Аврора, как её там. Странно, Том почему-то думал, что она только на шестом курсе. Защита от Тёмных Искусств — первый урок в учебном году – у них была с хаффлпаффцами, поэтому они не виделись. Уинтер улыбалась, причем так счастливо, что, казалось, еще немного, и у неё треснут уголки губ. Профессор МакКалог, которому, несомненно, и была дарована эта улыбка, на удивление вскинул бровь. Аврора поспешила прямиком к нему мимо столика Тома.

— Профессор МакКалог, — вежливо обратилась студентка, — я вам очень благодарна, что вы приняли меня на обучение.

Ради Мерлина, она ко всем преподавателям пристает и подлизывается?

— Благодарите не меня, а Альбуса, — довольно сухо ответил он, — обычно я не принимаю на спецкурс студентов с оценками ниже «выше ожидаемого». — Возможно, Тому не показалось, что МакКалог намеренно дает ей антирекламу. — Займите свое место, скоро прозвенит колокол.

Как не раз было подмечено, её редко что может смутить, и вот, продолжая блаженно улыбаться, она отправилась на единственное оставшееся свободное место — между Ирмой Пинс и Абрахасом Малфоем. За ней было забавно наблюдать: в любом жесте не было скованности, или же наоборот -наигранности, если она жестикулировала как сейчас, что-то рассказывая старосте Рэйвенкло, то махала руками так, что могла поставить синяк любому, кто окажется в радиусе фута. Слишком эмоциональная – эта жизнерадостная девушка была полным антиподом Тому Риддлу — скрытному, опасному человеку, за плечами которого уже были серьезные преступления. От внимательного взгляда тёмных глаз не скрылась секундная заинтересованность Малфоя в соседке слева. Можно было не придавать этому взгляду особого значения, ведь Аврора могла и раздражать своей излишней подвижностью, но Абрахас смотрел на нее так, будто она ему что-то должна, а она продолжала что-то оживленно рассказывать Ирме, заражая её своим хорошим настроением.

Звон колоколов заставил студентов отвлечься от личных дел и обратить внимание на профессора.