Мерцающие тела (СИ)

Локко выровнял полет. Десятый отпустил разум несчастного голубя и открыл глаза.

ОНИ НА СВОБОДЕ.

Под ними чернеют территории-за-Зимпом-7.

Локко полной грудью вдохнул вечерний воздух открытого мира и ощутил вибрации магнитных полей, не перебиваемые подавителями, оградами, винегретом сотен излучений посаженных в одну коробку магов.

- Нам на юго-восток! - радостно воскликнул он, оглянувшись на товарища. - Держись, дружище, прорвемся!

Сияющий Десятый молча ухватился за пилота покрепче.

Что-то засвистело вокруг, и подростки догадались - выстрелы. Шоковые пушки палили по ним со стены закрытого объекта, в сумерках мелькал лучом прожектора пущенный в погоню вертолет.

Генераторы оценили опасность по достоинству и ускорились, нырком спустившись почти к самой земле. Локко чудом огибал в темноте вырастающие перед носом скалы, о которые шоковым выстрелам оставалось расшибаться электрическими вспышками, вел метлу немыслимым зигзагом, стараясь оторваться от преследователей.

В какой-то момент Десятый указал ему наверх, и маг сообразил, что скрыться от не самой поворотливой машины проще всего будет высоко в тучах. Для начала Локко завернул метлу резко вниз, притаившись под нависающей стеной обрыва поймы какой-то реки, а когда вертушка пронеслась мимо, маги взвились свечкой и скрылись в облаках.

========== Спасение ==========

— Мы бродяги и бомжи, не боимся ничего! Перед нами море жизни, вот и солнышко взошло! — самозабвенно орал наобум придуманную песенку Локко, опьяненный открывшимися просторами, безнаказанностью и новизной. Под неспешно парящей метлой раскинулась сухая весенняя степь с редкими островками лесов, а небо было огромным и чистым, подсвеченным на востоке огненной зарей нового дня. Мир терял бесцветность и заливал Локко красками. Юный маг распахнул куртку, чтобы отсвечивать любимым свитером в радужную полоску, и веселился от души, чувствуя себя неимоверно счастливым. Таким счастливым, будто встретил уже Люцифера, ради которого и заварил весь этот сыр-бор.

— Все это время у тебя был горностай? — удивленно донеслось сзади.

Гермафродит так увлекся ощущениями, что забыл о своих спутниках.

— Ага… Слушай, Десятый, ну не бросать же доверчивую кроху там, — зверька, выбравшегося из-за пахухи на плечо, погладили пальцем по макушке. — Выпустим в лесу. Все равно нам надо где-то приземлиться и поспать.

Блондин серьезно кивнул, соглашаясь.

— Всё вокруг такое… даже не верится, — негромко проговорил он, глядя на апельсиновый краешек восходящего солнца.

Локко покосился через плечо вовремя, чтобы увидеть, как обычно блеклый паренек преображается, будучи подсвеченным вольным рассветом в золотистые оттенки.

— В Зимпе все было такое бесцветное, — невольно вырвалось у него, и пришлось пересечься с потемневшим взглядом Десятого. — Но знаешь, я думаю, вчера оттуда сбежали многие.

Тот не стал спорить.

Когда поднявшееся над горизонтом солнце начало ощутимо пригревать, подростки высмотрели среди холмов, покрытых сухими остатками леса, удобное место для приземления. Руины старого забытого здания, источенные дождями и поросшие травой. Подростки с опасением облетели полуразрушенные стены, но быстро убедились, что никого внутри нет. Людей не ощущалось на много километров вокруг, и это было хорошо. Пахло весенней землей, горячим солнцем. Попискивавшие в сушняке пичуги резвились в безопасности и безнаказанности, и с них хотелось взять пример.

— Зачем? — Десятый наблюдал, как гермафродит собирает мелкие старые ветки и траву, устраивая себе подстилку на теплой земле.

— Чтобы внутренности не простыли, — Локко улегся на импровизированном хрустящем матрасе, с неудовольствием морщась от колющих сквозь одежду веточек. — Мда, не перина. Но незаметно спереть одеяло не получилось бы, так что неудобства придется терпеть. Чего торчишь, ложись.

Парень запахнулся в куртку поплотнее и устроился рядом, но все же не вплотную.

Шарившийся в траве горностай вернулся к притихшим подросткам, но нашел их мало интересными в данный промежуток времени. Зверек поводил усами, развернулся и поскакал в сухой лес, надеясь раздобыть себе кого-нибудь на закуску, ведь припасы из закрытого на молнию рюкзака людей были недоступны.

Локко проснулся, когда солнце, неумолимо движущееся к закату, зашло за щербатые стены руин и перестало пригревать. В сумраке сломанного здания слышалось шуршание и чавканье. Чавкал, как выяснилось, горностай Лаки какой-то мышью, а шуршал Десятый, пакетами в рюкзаке. Очевидно, обзавидовался зверьку и тоже захотел пожевать.

— У нас мало запасов, — заметил парень, протягивая разминающему затекшие бока приятелю одну из пышных сладких булок. — А так же мало денег, важных для похода вещей и информации. И много врагов.

— Нас наверняка ищут по радиусу, с учетом скорости, на которой мы летели, — после почти суточного голодания хлеб улетел в один миг.