Мерцающие

Я присмотрелся. Следы уже наполнились водой и расплылись, но размер показался мне подходящим. Их оставили ступни женщины или малорослого мужчины. Может, час назад, а может, и минуту, хотя впереди я не заметил никакого движения. Равнина была пуста.

Я пересек русло по следам и шел по ним еще сотню ярдов, но потом попалась песчаная заплата, с которой блуждающие ручейки стерли все, как ластиком. Я пошел наугад, пока не услышал звук позади.

Как раз когда я обернулся, из-за деревьев выскочила собака и большими прыжками понеслась по равнине. Ее задние лапы взбивали песок – а там, где ударялись оземь передние, поднимались белые облачка пара. Может, на склоне она не обогнала бы человека, но равнина оказалась словно создана для нее. Очень скоро ищейка должна была догнать меня.

Отвернувшись, я побежал. Впереди сливались несколько ручейков, а времени искать безопасный брод не было. Я вошел в поток – провалился сперва по колено, потом по бедра. Течение сбивало с ног, от холода перехватывало дыхание. Грудь, сердце сжимало, словно тисками. Я одолел пятнадцать футов, двадцать – половину пути, – когда вода дошла до плеч, огнем обожгла ссадины, а потом дно ушло из-под ног, я погрузился с головой и поплыл. Холодная вода ударила в лицо. Невольно ахнув, я ощутил во рту вкус, навсегда памятный для каждого, кто раз побывал в океане.

Я плыл, спасаясь от смерти. Синее течение втягивало в себя воду из бессчетных луж – и меня заодно, угрожая унести в море. Я подумал, не случилось ли так с Мерси. Где она теперь – пропала на глубине или нашла безопасную переправу?

Подошвы задели дно, скользнули по камням, я занырнул и поплыл еще быстрее, пока не смог встать и пойти вброд. Выбравшись на тот берег, я сделал два шага и рухнул, перебирая руками, чтобы отползти от воды. Меня трясло от холода и изнеможения. А когда я обернулся, сердце замерло.

По ту сторону потока стояла собака. Стояла совершенно неподвижно, от влажной шкуры поднимался пар. Она пожирала меня хищным взглядом.

Но в воду не лезла.

Я уставился на нее. Она оскалила длинные кривые зубы.

– Не любишь холода? – хрипло пробормотал я.

Она глухо прорычала и шагнула к берегу. Когда светлая передняя лапа коснулась воды, от нее с шипением поднялся белый пар. Зверюга отступила.

«Они не просто то, чем кажутся», – сказала тогда Мерси. Чем бы ни являлась эта собака, море ей было не по нраву.

Хотя лучше ее не дразнить, решил я. И медленно, не делая резких движений, поднялся на ноги под ее буравящим взглядом.

Я попятился от воды. Собака вдруг навострила уши, словно уловила слышный только ей призыв. Застыла, а потом развернулась и унеслась туда, откуда пришла, взбивая лапами фонтаны песка.

Я обернулся и рванул к холму.

* * *

В гуще зеленых зарослей не было троп. Первые двадцать ярдов я ломился напрямик, потом подлесок поредел, и начались серьезные деревья. Еще дальше склон стал круче – скользкий глинистый подъем, присыпанный листьями, и я стал подниматься наискосок, цепляясь за стволы. Лезть было трудно, но через два часа я выбрался на вершину, где начинался ровный лес, редевший и дальше. Еще через полчаса я вышел на скошенную полянку, а потом в парк с качелями и лазалками. Цивилизация. Я рад был бы упасть на колени, но остановила мысль, что потом придется вставать.

Вечерело, и в парке оказалось пусто. Я быстро оставил его за спиной.

По краю парка проходила дорога.

А за ней светил огоньками городок.

Я пригладил волосы и привел в порядок одежду, чтобы не слишком привлекать внимание. Рубашки на мне больше не было, майку я порвал в клочья. На коленях брюк хаки светились дыры. Оглядев себя, я порадовался, что пришлось поплавать, – вода отчасти смыла кровь и грязь. Пятна остались, но расплывчатые, размытые – на беглый взгляд не заметные.

Улочка с окраины вывела меня на главную – с магазинами, ресторанами и закусочными. Люди ходили туда-сюда. Торговали недвижимостью, мороженым, готовым платьем.

Я на ходу высматривал знакомое лицо. Мог ли кто-то из них добраться сюда?

Если Брайтон знал, что я переплыл поток, он мог быть рядом. Я, зажатый с двух сторон водой, не имел большого выбора, в какую сторону двигаться.

Дальше главная улица пошла под уклон, и мне открылось море с огромным пирсом. Городок был туристским, набережная для таких – кровь жизни. В сотне ярдов впереди, среди прохожих и покупателей, я заметил женщину с влажными светлыми волосами. Вытянул шею, чтобы рассмотреть получше, но она уже затерялась в толпе. Это могла быть Мерси или мечта о ней. Я ускорил шаг, чтобы проверить.

Через несколько минут на главную улицу вывернула знакомая машина.

Таких машин полным-полно, сказал я себе.

Белый «рейнджровер». В такую затолкали меня люди Брайтона в день, когда погиб Сатвик. Водитель, прижимая к уху телефон, шарил глазами по толпе. Лет тридцати с лишним, темноволосый. Лица я не узнал, но это ничего не значило.

Я нырнул в магазин и пропустил «ровер». Здесь торговали бусами и бижутерией – я попытался изобразить заинтересованность. Когда машина проехала, выскочил на улицу и пошел так быстро, как можно было не привлекая внимания.