Мерцающий огонь

Сверившись с карманными часами, он понял, что опаздывает на деловую встречу.

– Прости, мне пора.

– Придешь послушать меня в среду?

– Ни за что на свете это не пропущу, – ответил он в радостном предвкушении.

«Кафе де Пари», с его сверкающей хрустальной люстрой над танцполом и обитыми кожей круглыми диванами, по праву считалось самым элитным ночным клубом Лондона. С балкона открывался вид на сцену, где сейчас выступала музыкальная группа. Здесь собирались самые сливки общества. Посетители щеголяли элегантными вечерними нарядами. Кругом было множество красивых женщин.

Теодор мог бы догадаться, что встретит здесь своего брата Генри. В конце концов, это был вечер пятницы, тревожные разговоры о войне щедро заливались шампанским.

– Кого я вижу! Мой крошка-брат. – Генри втиснулся на диван, придвинув Теодора к соседям по накрытому белой скатертью столу. Генри поставил свой стакан с виски и, лениво откинувшись на кожаное сиденье, положил руку на спинку. – Что ты здесь делаешь, Тео? Вот уж не думал, что ты решишь выбраться из-за рабочего стола и выйти из офиса. Как там война? Мы уже побеждаем?

Теодор не видел ничего смешного в бесцеремонном поведении брата – как и все остальные за столом. Он сидел с весьма уважаемыми членами кабинета министров и их женами. Все они знали, что ситуация была ужасной.

– Войны нет, Генри. По крайней мере, на сегодняшний день.

Генри достал из нагрудного кармана позолоченную сигаретницу и чиркнул спичкой:

– Я и сам знаю, что войны нет. Просто подкалываю тебя. Ты никогда не понимал шуток.

Теодор виновато взглянул на джентльменов, сидевших напротив. Все они знали Генри как грубияна и бездельника, но наследника графского титула, из-за чего ему все сходило с рук.

Когда Вивиан начала петь The Way You Look Tonight[10], все ушли танцевать, оставив Теодора наедине с братом.

– Что-то в ней есть, скажи? – Генри затянулся сигаретой. – Откуда, черт возьми, она взялась? Почему я не видел ее раньше?

Внутренности Теодора скрутились в тугой узел.

– Она новенькая, – ответил он, не собираясь раскрывать ему подробности. Генри мог ухватиться за них и использовать против Теодора. Они всегда соперничали друг с другом. Конечно, дело было не в титуле – Теодора полностью устраивала его работа и место в мире. Но родители любили его сильнее, и Генри на это обижался.

Шагнув вперед, Вивиан обхватила микрофон рукой. Огни сцены отражались в ее блестящих красных ногтях и губной помаде. Теодор был потрясен, но ему претила одна лишь мысль о том, что брат разделяет этот восторг.

Кто-то похлопал его по плечу. Он резко повернулся на сиденье, чувствуя себя так, будто его вырвали из сна.

– Я так и думала, что это ты. Какой сюрприз! – Леди Клара сжала его плечо и тоже села напротив. – Привет, Генри. – Она поставила на стол бокал с шампанским и стряхнула сигаретный пепел в хрустальную пепельницу. – А вот тебе я не удивлена. Как же без тебя в таком заведении?

Генри лишь молча пожал плечами.

– Теодор, я очень зла на тебя, – сказала она. – Почему ты не приехал навестить меня в Лондоне? Лето почти закончилось, мама постоянно о тебе спрашивает. Я уже начинаю подозревать, что она в тебя влюбилась. – Клара приподняла изящно изогнутую бровь, на ее губах появилась дразнящая улыбка.

Теодор легко хохотнул:

– Ты же знаешь, я обожаю твою маму.

– Знаю. Наши матери похожи на парочку школьниц, когда встречаются, вам так не кажется? – Она снова постучала по своей сигарете. – А вы знаете, что девочками они убегали из дома всякий раз, когда наши бабушки и дедушки устраивали вечеринки и, вероятно, были слишком пьяны, чтобы уследить, чем занимаются их дочери? Моя дорогая мама призналась мне в этом буквально на днях. Рассказала, что однажды они с вашей матерью купались нагишом в четыре часа утра. Им тогда едва исполнилось пятнадцать. Как вам такое?

Генри рассмеялся, запрокинув голову:

– Боже милостивый! Жаль, что я не знал этого много лет назад. Мог бы использовать сей факт против нее иногда. Ведь как она возмущалась, что я возвращаюсь домой на рассвете и едва стою на ногах! – Он затушил то, что осталось от его сигареты.

Но Теодор уже не слушал их. Его занимала только Вивиан. Она закончила песню и начала новую.

Клара наклонилась вперед, потянулась через стол и коснулась его руки:

– Потанцуешь со мной?

Генри немедленно встал, чтобы выпустить Теодора. Он хотел лишь одного – сидеть и слушать голос Вивиан, но не мог отказать даме в такой просьбе.

Как только они поднялись, Генри направился к бару. Вскоре Теодор уже вел леди Клару в медленном фокстроте, придерживая ее за талию.

Она призналась:

– Слушай, у меня екнуло сердце, когда увидела тебя здесь. Обычно ты никуда не выбираешься, Теодор, но я всегда мечтала с тобой встретиться.

– И как же ты себе это представляла? – спросил он, все еще рассеянный.

– Именно так. Представляла, как мы танцуем под романтичную мелодию, – хотя в моих фантазиях ты приглашал меня сам.

Он почувствовал себя виноватым:

– Приношу извинения. Я погружен в свои мысли. Работа не дает мне покоя с самой весны. Уверен, ты понимаешь.