Мерцающий

— Это да. На Генкин дорогущий процессор научники такой защиты понакрутили, что теперь этот кубик даже термоядерным взрывом планетарной мощности вряд ли получится сильно повредить. Да и отсутствие внешних сенсоров вполне понятно, ученые при реконструкции их все поубирали… Неясно тут другое. Почему Хальюшун не воспользовался ресурсами запечатанного в кубе процессора и не восстановил временное функционирование систем дальней связи. Ну или хотя бы сообщение с докладом мог бы нам через него отправить. Что ему мешает сделать это?

— Возможно сильная неприязнь к объекту "Г" — довольно метко предположил старший интендант. Шунс Геной еще лет пятьдесят назад расплевались. Вроде бы даже до дуэли дело дошло. Уже и не помню с чего все там у них началось. Хотя скорее всего все, как и всегда в нашем глупом мире, пошло кувырком из-за женщины. И ведь до сих пор не простил… Но в то же время, Хальюшур опытный командир и из-за обычной личной неприязни подвергать общее дело опасности и чудить словно малолетка точно бы не стал.

Эти соображения я и высказал Ури. На что тот лишь пожал плечами.

— Решил уволиться в запас. Захотел отдохнуть на курортах Новой Мальты. Повредил корабль сильнее чем мы думаем. Ну или просто выжил из ума — я могу лишь предполагать. Ну а точную причину мы сможем узнать лишь когда он все-таки выйдет на связь или по внутрисистемной связи, при прибытии флагмана в зону нашей досягаемости. А сейчас нам остается лишь ждать.

— Мне не нравятся твои догадки, потому что они все далеки от реальности. И тем сильнее будет удивление и разочарование, когда одна из них окажется правдой. Новость о том, что капитан Шун Хальюшур выжил из ума меня бы не только разочаровала, но еще и принесла облегчение от такого простого исхода дела. Вот только мое нехорошее предчувствие… Либо все идет к беде, либо я старый маразматик мистифицирующий обычную людскую глупость. Третьего тут не дано. И да, ты прав. Сделать мы сейчас ничего не можем. Нам остается лишь ждать и надеяться на наименее худший вариант развития событий.

К счастью, других плохих новостей у Ури не нашлось, поэтому он, закончив свой доклад, покинул командирскую каюту, оставив меня наедине с самим собой и прекрасной картиной космической бесконечности за большим панорамным окном. Правда теперь любоваться ею и предаваться философским думам не было настроения. Плохие мысли и неприятно свербящее предчувствие чего-то плохого не позволяли мне отстраниться от этой суеты. И возможно из-за этого я, не устояв под тяжестью неизвестности, решился на отчаянный шаг.

— Ильхан Вивьенович, приветствую. Это Геворг Шальден говорит — поприветствовал я главу передового научного отдела, когда тот наконец-то принял голосовой вызов.

— И вам здравствовать Командор. Что вы от меня хотели в такой ранний час — с легким недовольством разбуженного человека поинтересовался Куртц. И лишь после этого я обратил внимание на то что на обитаемой островной части планеты сейчас еще глубокая ночь.

— Ильхан, прошу простить меня за эту бестактность. Совсем уже позабыл в этой космической бесконечности про смену дня и ночи. В качестве извинения примите мое согласие на ваш эксперимент. Я слышал о том что вы провели уже несколько удачных операций и обдумав все за и против, все же решился принять ваше предложение.

— Шесть. Уже шесть удачных операций — растеряв всю сонливость, похвастался научник — Только вот таких возрастных пациентов у меня еще не было. Это будет интересно. Ваше согласие непременно принесет немало пользы для нашей науки. Только… одно у вас хотел спросить. Геворг уточните, вас интересует лишь банальное изменение нижней части тела или вы все же даете согласие на свою полную киборгизацию?

Конец отступления (Геворг Шальден)

Глава 35

"— Как же много…" — воспоминания о первых мгновениях пробуждения в новом и на этот раз реальном мире никак не желали меня отпускать. Слезящимися глазами я смотрел сквозь прозрачную стенку своего странного ложа и видел нечто невообразимое. Слов не хватало для описания увиденного, но сильнее всего это место походило на гигантский улей, где соты заполнял не мед и не личинки пчел, а запертые в прозрачных овалах люди. Мое вместилище некоторое время двигалось в сторону и я смог рассмотреть это поражающее воображение сооружение с нескольких сторон. А затем мое ложе ухнуло вниз, как оказалось в дальнейшем, на выход из склада глубокого погружения.

— Чего такой грустный!? — хлопнув меня по плечу, спросил вернувшийся от пункта раздачи еды Гереар, ставя на столик летевшие за ним подносы — Мы выжили и стали сильнее. Ты скоро увидишься со своей сайена. Чего хмуриться? Живи да радуйся!

— Не обращай внимания. Просто вспомнил тот ""улей"" в котором мы проснулись. Этот образ ни как не выходит из моей головы.

— Это да. Просто невероятное зрелище. Даже боюсь предположить, сколько там было человек. Слово много тут точно не подходит, а других слов…