Мертва для тебя

– Я знаю, – говорит Хенрик и еще раз проклинает себя за то, что сосредоточился не на том и упустил важные детали, которые указывают на абсолютно иное развитие событий. Возможно, даже на другого преступника.

Это совершенно необъяснимо. Остатки скотча могут означать только одно. Либо кто-то заклеил выхлопную трубу автомобиля Каролины, либо это сделала она сама. Хотела ли Каролина покончить жизнь самоубийством, прихватив с собой девочек? Но другой отпечаток говорит о том, что там был кто-то еще. И этот кто-то успел остановить ее и потом запер в башне? Это звучит совершенно неправдоподобно. Неужели именно из-за этого в деле постоянно наблюдались нестыковки?

Хенрик прерывает размышления, услышав голос Сёльве в трубке:

– Алло! Ты еще там?

– А, да, прости, Сёльве. Спасибо за информацию. Это, вероятно, неважно, так что забудь. Хорошего вечера.

Хенрик завершает разговор и остается сидеть с телефоном в руке.

Что это все означает для Астрид и Вильмы?

Он пытается еще раз прокрутить в голове возможную последовательность событий. Если Каролина нашла тайный телефон Густава вечером 12 августа и поняла, что у ее мужа роман с ее лучшей подругой, ее жизнь, возможно, рухнула. От разочарования и гнева она захотела отомстить, и дети стали орудием мести. Или она решила, что смерть – это единственный выход, не видя другой возможности уйти от Густава.

Хенрик встает и обводит имя Каролины на доске. Констатирует, что, как ни крути, она центральный элемент драмы. Это ровно то, чего он опасался в самом начале. Не надо было сомневаться в собственной интуиции. Есть в Каролине что-то, что невозможно анализировать рационально.

Он заходит в «Инстаграм» и смотрит на последний пост Каролины.

– Что ты сделала? – шепчет он и замечает в углу что-то светлое и пушистое.

Хенрик увеличивает картинку и сразу же понимает, что на кровати лежит плюшевая игрушка. Должно быть, кролик Астрид, которого Густав упоминал на допросе. И утверждал, что тот пах выхлопным газом.

Хенрик увеличивает фото еще немного и видит длинные кроличьи уши.

Согласно отчету экспертов, никаких игрушек среди вещей в номере отеля не было.

Насколько известно, до приезда полицейских в номере побывали только Густав и Биргитта, которая и вызывала скорую и полицию. Именно Биргитта нашла свою дочь мертвой.

Должно быть, она забрала кролика с собой, поскольку Густав ни за что не упомянул бы его на допросе, если бы игрушку забрал он сам. Но зачем Биргитте плюшевый кролик? На память? Хенрик не верит. И зачем Каролина привезла кролика с собой в гостиницу?

Может быть, тот, кто похитил Каролину, на самом деле спасал девочек? От чего? От их собственной матери?

Наконец-то в работу включился прежний Хенрик – тот, кто видит систему там, где другие ничего не замечают. Тот, кто решается подумать над развитием событий, которое другим кажется невероятным.

Каролина могла попытаться убить себя и детей, но ей помешали. Если это правда, кто знает, на что еще она была способна? Может быть, Густав прав и она могла инсценировать собственную смерть и… «Не имеет смысла копать глубже», – думает Хенрик. Каролина мертва, а Густав, вероятно, надолго отправится в тюрьму. Что бы там ни произошло, оба понесли свое наказание.

Эпилог

Вилла семьи Юртхувуд в Юрсхольме больше похожа на недавно построенный французский шато, чем на дом в пригороде Стокгольма.

Дверь открывает женщина, вероятно домработница, и провожает Хенрика через большие залы в салон с видом на сад.

В одном конце комнаты стоит антикварный комод, а на нем свеча и латунная рамка с фотографией Каролины. Хенрик отмечает, что снимков девочек нет. Либо родители Каролины живут надеждой, либо его подозрения верны. Он прислушивается, не подтвердят ли какие-нибудь звуки его теорию.

– Хотите чаю?

Хенрик резко оборачивается и видит Биргитту. На ней выглаженный белый льняной костюм, и волосы идеально уложены вокруг худого лица.

– С удовольствием.

Биргитта не выглядит удивленной его неожиданным визитом. Возможно, она предполагала, что рано или поздно он их посетит.

Биргитта и Хенрик усаживаются на диваны, и домработница приносит им чай с итальянским печеньем. Биргитта сидит напротив Хенрика, похожая на королеву. Она кладет руки в кольцах на колени и выжидательно смотрит на своего визави.

– Я рассказала все, что знаю, – отрезает она.

Заметно, что она не рада Хенрику. Он кивает и достает из внутреннего кармана блокнот и ручку. На этих страницах записано все расследование, все его разрозненные мысли в последние недели. Он собирается задать свой первый вопрос, но Биргитта его опережает.

– Тело лежало под водой, – твердым голосом говорит она. – Я попыталась помочь и вытащить… Пульса не было. Слишком поздно.

Биргитта расстегивает верхнюю пуговицу пиджака и поправляет ожерелье.

Хенрик кивает. Она практически слово в слово повторяет сказанное ею на первом допросе в качестве свидетельницы. Она нервно смеется.

– Понимаю, как вам сейчас нелегко, – говорит Киллер.