Мертвая Академия.

Вернулся вампир, почесывая в затылке знакомым жестом поварихи, глядя на мою хлебную карточку. Кажется, в этой академии не знают, как кормить живых. У него был огромный поднос с горой всякой снеди и стопка книг под мышкой. Глаза мои засветились от восторга. Поднос лег передо мной, книги вознеслись на стропила.

Поесть нормально не дали. Еда из-под моего носа была ловко отодвинута на другой конец стола. Вампир уселся напротив и раскрыл книгу.

Быстро перелистал страницы, читая под моим бешеным взглядом. Ей богу, я готова была вцепиться ему в глотку и отобрать мясо, желе и прочие вкусности, что мои глаза видели на подносе.

Демон, бегло обработав прочитанный материал, отложил книгу в сторону. Никогда не видела, чтобы так лихо читали, за несколько минут два десятка страниц! Это свойство всех умертвий? Я тоже так хочу! Наградой вампиру за ловко показанный фокус было укоризненное бурчание у меня в животе.

Поднос сдвинулся на несколько ладоней ближе ко мне и остановился. С благодарностью протянула руку, но ложка почему-то оказалась не в моих пальцах.

Демон невозмутимо зачерпнул мясную похлебку и поднес к моим губам. Он это серьезно?

Оказалось, да.

Вампир впихивал в меня ложку за ложкой разнообразной еды, зачерпывая из разных чашек и почему-то постоянно сверяясь с книгой. Хоть я и была по-волчьи голодна, остался неприятный осадок от резкого приказа: «Ешь!» Как будто я могла сопротивляться этим соблазнительным пряным запахам, поднимавшимся от тарелок и мисок.

Большее любопытство у меня вызывала книга, что он там читает? Зачитавшись, Демон пронес ложку мимо моего рта. Капелька соуса попала на мой подбородок. Вмиг книга была забыта, глаза вспыхнули желанием.

Жадные руки сгребли меня со стула и прижали к телу, язык слизнул потекшую по подбородку капельку, губы проложили дорожку поцелуев, спускаясь ниже на шею и грудь. От горячего дыхания на коже все мысли о еде вылетели из моей головы. А еда на подносе осталась нетронутой и остыла, мы нашли более интересное занятие.

* * *

Во всей этой ситуации был один плюс: я присутствовала на всех лекциях и занятиях, но не отвечала и не вызывалась к доске, меня вообще преподы больше не замечали. Только Лорд Директор скользнул укоризненным взглядом и презрительно отвернулся.

После лекций мы встречались в любимейшем месте всех студентов — столовке. Определенная территория уже прочно застолблена за нашей группой. Никто не смел садиться за сдвинутые столы и занимать принадлежащее нам место у окна.

Вокруг шумела толпа голодных адептов, а мы находились как бы отдельно ото всех в своей оконной нише. Все были в сборе. У нас шло боевое совещание.

Волк и Нагг сообщили всем, что Лорд Директор не проникся идеей заговора в стенах его университета. Эрос попытался надавить на родителя, но тоже ничего не вышло. Почему-то Лорд Гипнос думал, что ловушка в склепе — это всего лишь злобные шутки студентов-некромантов со старших курсов. И действительно, заклинание в капкане оказалось слишком простым, но скрупулезно и изящно выполненным. Могли ли простые адепты додуматься до такого легкого и между тем гениального решения? Я склонялась к тому, что нет. Другие тоже были согласны со мной. Некто просто шифровался, стараясь выдать одно за другое. Хитроумная ловушка прикидывалась безобидной студенческой насмешкой, никто действительно ничего заподозрить не мог.

Новостей пока не было. Волк сбегал к могильникам в лесу и нашел в подземном склепе такой же алтарь, что и на кладбище — капкан, настроенный на нежить определенного вида. Эрос решил попытаться воссоздать заклинание, чтобы разобраться, в чем соль, на этом обсуждение закончилось.

Никто не спросил, почему мы с Демоном отсутствовали весь день и всю ночь, никому не было интересно, где пропадали два адепта. Лекции — дело добровольное. М-да, с такой системой контроля учеников найти предателя в академии будет трудно.

Как ни странно, Селена торжествовала не очень громко и даже, можно сказать, наоборот. Она скользнула взглядом по моей шее, оценила ситуацию и… переключила все свое внимание на Тана. Похоже, ей было плевать, с кем флиртовать, или я ошибалась, за ее действиями стоял тонкий замысел и трезвый расчет. Эта русалка сама себе на уме. Очень трудно понять, о чем она думает. Лицо у нее всегда каменное, глаза злые и презрительно сощурены. Она никогда не отвечала на вопросы прямо и всегда держалась чуть в стороне от всей группы, хоть и таскалась за всеми следом, не отставая.

Близнецам моя судьба была безразлична. Химеры с самого начала воспринимали меня как некое домашнее животное, милое и очень капризное в обращении, ни на что не способное, требующее внимания и защиты. Их отношение очень обижало, хотя я ни разу не видела от них зла.