Мертвая армия

Владимир Иванович растерялся. Он попытался было высказать свое возмущение, хотя и понимал, что высказывает его не по адресу, но не успел, потому что из дверей вышел профессор Огервайзер, кативший за собой небольшой чемодан.

— Все, Константин Петрович. Мой гость вышел. Желаю вам удачно выпутаться. Держите меня в курсе событий. Если у меня что-то важное появится, я вам позвоню.

Он обернулся, поймал взгляд охранника и жестом подозвал его:

— Отнесите, пожалуйста, чемодан профессора в машину. — А сам трижды коснулся щекой щеки профессора. — Рад, что вы приняли мое приглашение, герр Огервайзер. Вы бывали когда-нибудь в Москве? Знаете город?

— Был только в Петербурге. Приглашали на симпозиум. Я тогда еще работал в фармацевтической компании «Пфайфер Лоок». Но симпозиум проходил за городом, нас вообще-то свозили в Петродворец, но сам город я посмотреть так и не успел. Время было сильно ограничено. Надеюсь, Москву вы мне покажете? Хотя времени у меня и в этот раз мало.

— Тогда сразу провезу вас по городу, поскольку моя лаборатория находится в лесу за городом. Пойдемте к машине. Я сам сегодня за рулем. Со мной только охранник, он не помешает нам беседовать.

Разговаривали они по-английски, поскольку Владимир Иванович, даже имея деда-немца, не слишком хорошо владел немецким языком. Все как-то времени не хватало плотно заняться. А английский пришлось выучить по необходимости еще в молодости, потому что в Советском Союзе генетика не считалась тогда серьезной наукой, и генетики не имели собственного журнала. Чтобы читать иностранные журналы, требовалось хорошо владеть английским. Научная литература в советских библиотеках вся была на английском языке. Даже немецкие журналы поставлялись в библиотеки в английском переводе. Касалось это журналов по генетике или вообще всех научных, Владимир Иванович не знал, да и не интересовался этим. Он всегда стремился знать только то, что ему было необходимо, а все остальное забывал очень быстро.

Но вот задержание одного генерала, и изъятие документов и материалов у двух генералов, и не каких-то генералов, не работников армейского тыла, а генералов ФСБ, касалось профессора Груббера напрямую. Изымалась документация, касающаяся его лаборатории. И мысли об этом никак не выходили из головы Владимира Ивановича. Он даже со своим гостем разговаривал, думая совсем о другом. Однако на дороге профессор стал более сосредоточенным. Он был хорошим водителем, любил ездить быстро, но не рискованно, умея соотносить свои желания с реальностью.

Время для поездки по Москве выпало как раз подходящее. И движение не слишком интенсивное, и пробок почти не было. Впрочем, такая свобода передвижения продлится недолго. Скоро люди начнут разъезжаться из офисов по домам, и тогда уже на любой улице можно будет попасть в пробку. И потому профессор спешил, ехал быстро, хотя и аккуратно, и внимательно посматривал по сторонам. Он сразу, в который уже раз, заметил в зеркало заднего вида незнакомую машину. Эта машина ехала за ними в аэропорт, теперь следовала за ними в обратную сторону. Это был «Мерседес» С-класса, который, конечно, где-нибудь на трассе и не подумал бы соревноваться со старшим по рейтингу собратом, но в городской тесноте вполне был способен не отстать.

И не отставал…

Глава четвертая

Перед выходом с острова старший лейтенант Гавриленков приказал залить водой все угли в кострах. Только наивный человек может думать, что болота не горят и оставлять на острове незатушенные костры безопасно. Еще как эти болота горят. Ведь природный газ — это как раз и есть продукт гниения древних болот. Современные болота, загнивая, тоже выделяют газ, и потому огонь обычно распространяется со страшной быстротой. А уж если на болоте имеется торф, то вообще спасения не будет. Горящий торфяник тушится чрезвычайно сложно, а дыму дает больше, чем мощный металлургический комбинат типа Магнитогорского.