- Я недавно в городе, так что рассчитываю на вас, - звонко рассмеялась я. Многие повернули голову в мою сторону. Интересно, почему здесь нет других девушек?
- Меня зовут Сантьяго, а вас, милая леди? - интересно, в каком месте он разглядел во мне леди? И вот что странно, если Диего обращался только к Даниэлю, то Сантьяго только ко мне. К чему бы это?
А тем временем, ведущий объявил по громкоговорителю о скором начале мото-представления. Даниэль ошибся, это не мотогонки. Что порождало за собой ещё кучу вопрос о секретности данного мероприятия.
- Меня зовут... Алиса, - запнувшись, ответила я. Знаю-знаю, это только в фильмах считается, что чужое имя поможет избежать проблем. Но кто его знает?
- Антонио, - Даниэль быстро сориентировался и также представился ложным именем.
- У вас очень красивое имя, - улыбнулся он, - однако, представление скоро начнется, не желаете ли присоединиться ко мне?
Я чувствовала, как Даниэль страстно желал отказаться от этого щедрого предложения, но мне что-то ударило в голову, и я только кивнула в знак согласия.
- Тогда прошу, - и он плавным жестом руки указал в сторону открытой лестницы, ведущей на второй этаж.
Она была огорожена веревкой, и возле неё стоял охранник в солнцезащитных очках. Наверное, на этом месте я должна было что-то такое почувствовать, но...
Прошло, наверное, не менее часа с начала представления, и я была полностью поглощенной выступающими. Это были не люди, катающиеся на спортивных байках, это были птицы, взлетающие до самого потолка и плавно опускающиеся обратно на песок. В особо опасные моменты, я вздрагивала в предвкушении, не обращая внимания на восторженные реплики Даниэля, который уже успел прилично выпить, и сейчас жарко что-то обсуждающий с Сантьяго. Восхитительно, непередаваемо, фантастично! Ровно до того момента, когда один из выступающих выпустил в момент полета огонь и потерял управление.
Толпа напряженно замерла. Я заметила, как Сантьяго напряженно всматривается в летящую вниз фигуру. Как Даниэль испуганно вздрагивает. И я слышу, как бешено колотится сердце у мотоциклиста. А затем он камнем падает вниз и вспыхивает, как факел.
Теперь я понимаю, почему эти гонки нелегальные и почему здесь нет женщин. Никто не подбежал к нему, никто не стал набирать по сотовой связи скорою. Никто ничего не сказал. Все просто стояли и смотрели. Я вслушивалась в приглушенные крики, раздающиеся сквозь плавящийся от жара шлем и старалась сдержаться и не прыгнуть вниз, чтобы впиться в шею гонщика.
- Как вам такое зрелище, донья Алиса? - вкрадчиво поинтересовался у меня Сантьяго, наклонившись прямо к моему уху, - возбуждает ли оно вас?
- Это обычная для вас практика - не помогать горящим участникам? - нервно сглотнув, спросила я.
- Он знал, на что шел, - равнодушно ответил Сантьяго, - участникам щедро оплачивают такой риск. И после смерти их близкие получат... скажем так - страховку.
- И поэтому он сейчас кричит в своем шлеме и молит о пощаде?
- А откуда вы об этом узнали? - хищно улыбнувшись, поинтересовался Сантьяго.
- Я лишь предположила. Что же ещё он может кричать?
- Кто знает, может он уже не может и этого.
Я искоса посмотрела на Даниэля. Да, чувствуется, что парень совсем не этого ожидал от нашего похода. Он совсем сжался в кресле, скукожился, а глаза наоборот расширились, как два огромных блюдца. Диего, сидевший чуть в стороне от нас, пристально следил за происходящим на сцене, после чего достал мобильный телефон и кому-то позвонил.
Через минуту раздался оглушительный выстрел, и страдания бедняги окончились. Следом на сцену вышли несколько человек, один из которых был тот самый охранник на входе. В руках он нес огнетушитель, которым не замедлил воспользоваться, как только подошел к горящим останкам мотоцикла и гонщика.
- И часто у вас такое происходит? - как можно более спокойным голосом, спросила я.
- Нет, обычно у нас выступают более профессиональные гонщики, - немного огорченным голосом ответил Сантьяго, - а теперь весь вечер насмарку. У них, видите ли, существует поверье - не выступать следом за погибшим участником.
- Я их понимаю. Лихим ребятам нужны такие поверья, чтобы участвовать в подобных представлениях.
- Я рад, что вы это понимаете, донья Алиса, - он учтиво поклонился мне в знак восхищения, - не желаете выпить вина? Мне на днях досталась неплохая бутылка Шардене. Я хотел бы разделить её с вами.