Мёртвая девочка на дороге

– Да успокойтесь вы, – встала между нами Ленка. – Давайте спокойно обсудим наши дальнейшие планы.

– У нас почти что всё получилось. Подожди немного. Она сама – понимаешь сама – должна принять решение уйти от Марка, – убеждала я его, немного успокоившись. – Ну расскажешь ты ей, что о Марке знаешь. Кстати, откуда? Она обязательно поинтересуется. Сте… Аня выберет его. Вы слишком мало знакомы. Она признавалась тебе в любви или хотя бы в симпатии? Правильно, нет. Она останется с Марком, а ты с носом.

Макс насупился. Потом выдал:

– Ладно. Месяц. Ещё один месяц ждём.

Я облегчённо вздохнула. Может, через месяц Марк сам осознает, кто его судьба.

***

Я уже смело стучалась в двери его квартиры. Ведь мы же друзья, почему нет. Мы ещё раз сходили в кино. Предложила я, а он не отказался. Я ощущала себя его девушкой, и это ощущение было приятным. Образ стервы мелькал где-то возле, но я по-прежнему уповала на Макса.

Я снова была у него в гостях и осмелилась спросить:

– Марк… Мне, конечно, неудобно спрашивать, но твоя девушка… Она не против, что я прихожу к тебе в гости? Мне не хотелось бы, чтобы вдруг…

– Моя девушка? – он остановил взгляд прямо на моих зрачках. – Рита, я не знаю уже, есть ли у меня девушка. Она… да тебе это ни к чему, – он неопределённо махнул рукой.

– Мне так жаль, – лицемерно сказала я. Мне правда было жаль видеть его страдания. Но мне вовсе не было жаль, что у него больше нет стервы.

И тут я сделала то, чего сама от себя не ожидала. Я потянулась к нему. И он ответил на мой поцелуй, клянусь, он ответил.

Глава 6

Я убежала в испуге. Я и сама не поняла, чего конкретно испугалась. Так ждать и жаждать этого события, чтобы сбежать. Он не побежал следом.

Но он пришёл ко мне. Через три дня. Я открыла дверь, дрожа всем телом. Невероятные голубые глаза смотрели на меня ласково.

– Рита, нам надо поговорить.

У меня появилось отчаянное желание захлопнуть дверь. Он прочитал его в моих глазах и остановил. Марк прижал мою голову к своей груди:

– Ритка, Ритка, я не знаю, что со мной творится, – я чувствовала его губы и дыхание на своей голове. – Она почему-то отталкивает меня. Я не понимаю. А ты… А мы…

Я поднимаю на него взгляд:

– Мы не делаем ничего плохого. Я… должна тебе сказать. Она… твоя девушка… У неё есть другой. Я узнала, потому что он учится со мной в одном классе. Я видела их… Прости. – внутренний голос шепнул: "Лицемерка".

– Я догадывался, – Марк глухо застонал. – Я пойду. И прости. Мне сейчас надо уйти.

– Но ты не…– я испугалась.

– Нет, нет, – горько усмехнулся он. – Я ничего не сделаю. Не переживай обо мне. Ты хорошая.

Хорошая! Хорошая! Хорошая! Я металась по своей комнате. Боже мой! Я прижала к губам иконку Маргариты. Помоги мне, святая, и прости мне грехи мои.

***

В школе я молчала. Ни Максу, ни даже Ленке я не могла рассказать о том, что произошло. Меня мучали и страх, и стыд, и совесть. Ленка как истинная подруга, естественно, заметила, что со мной что-то не так. Я отнекивалась, как могла, ссылаясь на головную боль, перемену погоды, перепады атмосферного давления. Мне хотелось кинуться домой. Не к себе, к Марку. Мне нужно было увидеть его, понять, какие последствия для него имели мои слова. Ходил ли он к Анне, чтобы выяснить отношения? Что он решил? А главное – нужна ли ему я?

Марк вернулся домой поздно вечером, я снова высмотрела его в окно.

– Ты куда? – спросила мама, когда я, затолкав ноги в сапоги, схватила куртку и понеслась вниз. Я ничего не успела ей ответить, но это меня не взволновало. «Что-нибудь совру потом,» – мимоходом пронеслось в голове. Тогда я не знала, что никакого потом уже не будет. Как и не знала того, что водитель, ехавший по незнакомому городу на фуре, не заметит меня в так называемой «слепой зоне». Почему ты не остановила меня, мама? ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ОСТАНОВИЛА МЕНЯ?

***

– Марк! С тобой всё в порядке? – я беспокойно заглядывала в его глаза. – Марк?

– Всё хорошо, – усмехнулся он. – Всё прекрасно, просто замечательно, а будет ещё лучше.

Он пил. Речь, поведение, запах – всё говорило об этом.

– Марк! Ты пьяный, – ахнула я.

– Выпил немного, – согласился он. – Совсем чуть-чуть. Меня девушка, вообще-то, бросила. Пойдём ко мне? Утешишь несчастного брошенного в его горе? Родителей нет. Я совсем один. Совсем-совсем один. Брошенный, униженный и оскорблённый.

И я пошла, хотя понимала, что надо было отказаться. Он долго пытался поджечь зажигалкой газовую плиту. Не смог, я сделала это за него. А он… заплакал, крупные слёзы потекли по его щекам. Никогда раньше я не видела таких крупных слёз. «Как бриллианты,» – почему-то подумалось мне.

– Ритка, Ритка, Маргаритка, пожалей меня.

Я обняла его. Его губы целовали мои волосы, руки гладили талию. Я поняла, что если не уйду сейчас, случится то, что никак не должно случиться. Я попыталась освободиться от его объятий, но он держал крепко.

– Марк, Марк, – зашептала я, убирая его руки.

– Останься, Маргаритка, – прохрипел Марк, и мне показалось, что он сейчас заплачет.

Мне было жалко его ужасно, тем более, я знала, кто истинный виновник его беды, но внутренний голос вопил: «Беги, беги!»