Мертвая долина. Том первый

Я снова посмотрела на притихшего парня, внезапно растерявшего недавнюю ауру угрозы и требовательной настойчивости. Немного подумала. Поколебалась. А потом решила, что Лин не так уж неправ, и негромко позвала:

– Лив?

Он не пошевелился.

– Ли-ив?

И снова – никакой реакции. Он что там, уснул? Или коньки решил отбросить с расстройства?

– Лив, ты меня слышишь? Э-э-эй…

– Что? – невесело вздохнул блондин, внезапно открывая глаза.

Ну наконец-то пришел в себя!

– Может, скажешь, что это сейчас было? – суховато осведомилась я, по-прежнему держась на расстоянии. – И что ты пытался тут изобразить?

– Ничего. Извини, я не хотел тебя напугать.

– Ты меня не напугал. Просто неприятно удивил. И я хотела бы знать, ради чего.

Он снова вздохнул.

– Сам не знаю. Иногда на меня находит… наваждение какое-то. И иногда людей это пугает. Прости еще раз. Я действительно не хотел.

Я прикусила губу: а вот это уже интересно… похоже, он действительно ни о чем не подозревает. Сейчас вроде на нормального похож. Адекватный, изрядно растерянный, не обозленный, каким стал бы, если бы понял истинную причину своей неудачи. Выходит, я права? Но тогда как могло случиться, что он до сих пор не привлек к себе внимания жрецов? Из-за того, что дар слишком слаб? Потому, что бродил по дорогам чуть ли не с детства? И по этой причине почти не попадал в поле зрения некромантов? Лика как-то обмолвилась, что он дольше всех в труппе – лет десять примерно. То есть пришел к Ридоласу, будучи восьми или девяти годков отроду. Совсем мальчишкой, как Брит. И все остальное время из повозки буквально не вылезал.

Гм.

Может, поэтому он и не попался никому на глаза? Может, просто жил себе потихоньку, жил. Потом вдруг понял, что умеет влиять на чужое настроение. Со временем осознал, что при большом желании к нему тянутся девушки. Наверное, попробовал пару раз поэкспериментировать. Понравилось. Потом попробовал снова. Кто ж из деревенских поймет, что это не их собственное стремление, а всего лишь невысказанное желание проснувшегося чародея? Какая красавица устоит, если на нее будут смотреть эти голубые глаза, полные страсти и неподдельного вожделения? Я прекрасно помню, что творил Бер на Арене в Рейдане. И хорошо, понимаю, на что способен маг Разума в неуравновешенном состоянии. От Лива, конечно, эффект послабее, чем от нашего Изумруда, но все же довольно заметный. Так что, думаю, мальчик не в первый раз пробует свои силы, поэтому и подошел ко мне вплотную. Кстати, а дейри он, наверное, тоже видит? Может, именно она его так заинтересовала?

Я надолго задумалась.

Странно. Все это очень и очень странно. Дар-то у Лива пока слабый, плохо управляемый, но все-таки есть. Думаю, при большом желании этот симпатичный парнишка даже господина Ридоласа сможет заставить делать то, что ему нужно. А может, и всех остальных до кучи. Ведь кто знает, какие на самом деле у него способности? Если Лин утверждает, что почти такие же, как у Эннара Второго…

От последней мысли меня вдруг осыпало морозом, а все размышления по поводу огорченного паренька словно ветром выдуло из головы. Вместе с едва назревшими выводами.

Мамочка моя! Король! У которого дар, к слову сказать, гораздо мощнее, чем у этого дурного мальчишки! Господи… что ж я раньше-то не подумала?! А может, тогда, в Оранжерее, это были не мои чувства?! На меня ведь тогда тоже накатило внезапно. Лавиной. Ни с того ни с сего. После Эйирэ. После того как я почувствовала его, как себя саму. Всю Оранжерею почувствовала. Целиком. Вместе со всем, что там жило, дышало, просто стояло рядом… в том числе и его.

Мне вдруг стало нехорошо.

Боже… а если все это было наносным? Если это не мое?!

«Тогда ты не думала бы о нем сейчас, – внезапно подал голос заметно успокоившийся шейри. – Тогда ты не боялась бы ошибиться. И тогда он стал бы тебе безразличен сразу, как только ты покинула Рейдану».

Что?!

Твою маму… о чем это он… и откуда узнал, если я вообще ни с кем на эту тему не говорила?!

«Лин?!»

«Прости, – очень тихо сказал демон, заставив меня сжаться в комок от нехорошего подозрения. – Но это сильнее меня. Я просто не могу по-другому. Мы слишком долго были вместе, чтобы я не научился различать твои эмоции, даже находясь за тридевять земель».

Ой-о-о-о…

«Помнишь, я говорил, что твой гнев больно ранит? – еще тише спросил шейри, заставив меня нервно прикусить губу. – Помнишь, я говорил, что твоя радость позволяет и мне чувствовать себя счастливым?»

«Д-да».

«Твое отчаяние, как оказалось, ранит гораздо сильнее гнева. А боль может свести с ума… не телесная боль – душевная. Потому что, если честно, я и сейчас не знаю, как от нее избавиться».

Я в тихом ужасе прикрыла глаза. Вот ведь дура… круглая, непробиваемая и слепоглухонемая к тому же! Ну как я могла об этом забыть?! И как вообще могла подумать, что сумею скрыть от него свои мысли?! Выходит, на самом деле свидетелей моей слабости было не четверо, а пятеро?! Просто потому, что с некоторых пор мы с Лином стали настолько близки, что ему не нужно держать меня за руку, чтобы понять, что со мной происходит?!

«Боже мой! Лин!»