Мертвая кровь

Из нашего класса не допустили до участия лишь одну ученицу, что пребывала на небольшом сроке беременности. Иногда до меня доносился треп подружек, которые делились переживаниями и обсуждали настолько значительное событие в жизни каждой тин-эспера. Позиция в вопросе оставления наследников в кланах из-за особенностей развития эсперов была неоднозначная. Родители требовали от отпрысков делать внуков как можно раньше, желательно еще в юниорской академии. Причины банальны. Пока наши организмы не подверглись серьезными изменениям возвышения, шансы на зачатие высоки. В дальнейшем с этим возникнут сложности. Для самой будущей молодой мамы никаких проблем факт беременности не доставлял. Проблем со здоровьем не было, по ее словам, разве что ее развитие как эспера на период беременности полностью застопорилось. Возвышение переключилось на плод. Никто от учебы не отстранял. Наоборот, учителя относились максимально лояльно и старались не нагружать. Из разговоров я выяснил, что после рождения ребенка передадут на воспитание в клан, и мать будет освобождена от данных обязанностей, если у нее не возникнет такового желания, конечно. Ребенок, будь он эспером или лервом, будет окружен заботой и кучей нянек. И никто из родственников больше на мозги капать не будет. Можно сказать, личная свобода для эспера. К мужчинам-эсперам критерии были в целом схожими. Для меня, выросшего среди лервов, в основном самостоятельно воспитывающих потомство, подобный подход был непривычен. Что ж, у эсперов свои традиции и правила. Иная каста.

В одну из темных декабрьских ночей я проснулся от ужасного чувства, от смутной накатывающей волнами боли. Сердце стучало как бешеное, мышцы сводило судорогой. Спросонья не сразу разобрался, но вскоре понял, что это мне передается по связи от фамильяра. Кое-как напялив одежду, я бросился наружу, подгонямый жгучим беспокойством за своего единственного друга. Вуйл меня дернул оставить его в парке предыдущим днем. Скви бывало влипал в неприятности, но мне сложно было отказать питомцу, когда он искренне желал порезвиться на природе.

Ранее мы со Скви кроме стандартных команд пытались тренироваться, надеясь усилить нашу связь. В теории шаманы могут после более тесной привязки и совместного возвышения через резонансную оболочку лучше понимать фамильяра, знать его местонахождение, смотреть его глазами, пользоваться иными органами чувств и даже частично управлять им. У нас с птером никакого прогресса не было до сего дня. Вероятно, именно опасность и послужила толчком к развитию. Я знал, где находится Скви. Смутно, очень приблизительно. Однако по мере приближения я мог точнее определять место.

Переживания и боль Скви передались и мне, поэтому я сильно торопился, выкладываясь еще больше, чем на занятиях с таном Дшеном. Мой путь лежал прямиком в парк академии, где я и оставил питомца прошлым вечером после тренировки с Бъерном. Обойдя кустовые насаждения, в слабом свете луны мне предстала ужасная картина: крылья Скви были пробиты в двух места железными штырями – птера распяли на стволе дерева.

- Скви-и-и-и-и! – заверещал питомец, увидев меня вживую.

- Тихо-тихо. Все будет хорошо, – произнес я, дрожа от злости.

Тот, кто это сделал... Если я узнаю имя и у меня появится шанс, я прирежу ублюдка, не задумываясь. Мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы освободить фамильяра – штыри сидели намертво. Скви моментально забрался мне под одежду, крепко прижимаясь всем телом. Из его ран все еще сочилась кровь, поэтому я направился в медкрыло к дежурной целительнице. Она замещала тана Жавьена в неучебное время. Несмотря на ее маленький ранг, излечение птера не заняло много времени. Физически Скви выздоровел, но вот морально произошедшее его сильно потрясло. Через нашу связь я чувствовал волны страха, что периодически накатывали на него, его желание спрятаться как можно дальше. Попытки разузнать через нашу связь, кто напал на беззащитного фамильяра, ничего не дали. Было темно, плюс Скви в таком состоянии плохо шел на контакт.

Следующие пару дней Скви был тих и малоактивен, в одиночку больше не бегал. Он в основном сидел у меня в кармашке, и даже на тренировках редко покидал насиженное место. После моего рассказа тин Джина обеспокоилась данным нападением и обещала разузнать, кто мог сотворить подобное. Я предполагалал, что это шайка Калема, однако никаких доказательств не было.