Мертвая Линия. Оно начинается...

Тролль кивнул и коротким боковым в челюсть отправил охранника обратно под навес. Сняв ключи с его пояса, Эйбус нашел нужный, открыл дверь и, бросив связку к ногам законного владельца, исчез в пелене дождя.

— Периметр будет активирован через одну минуту, — подвел итог голос со стены.

Вот так неожиданно тролль Эйбус, сам того не подозревая, оказался в самом центре событий, позднее по праву вошедших в пятитомник «Летописи друидов. Избранное».

День первый

Обычно такие истории начинаются осенью. С севера дует пронизывающий ветер, пробирается сквозь одежду, охлаждает тело и заставляет сердце замереть в предчувствии крадущейся беды. Томный и багряный, но уже редеющий лес плывет над остывающей землей, а первые снежинки призрачно танцуют среди ветвей, являя собой пример мимолетного пребывания каждого из нас в этом мире. Вязкий туман нежится на опустевших, отдавших свою дань людям полях. Небо клонится к земле под весом накопившихся за лето тяжелых плаксивых туч. Наступает время самокопания и подведения итогов. Круг жизни еще не замыкается, не впадает в зимнюю дремоту, но уже повернут достаточно, чтобы замерзающие жизненные соки покинули вяло бредущие по аллее конечности и устремились в голову — греться в обдумывании прожитого.

Грустная всепонимающая улыбка слегка кривит губы, в глазах вселенская печаль, и лишь редкие вздохи нарушают тишину отправляющейся на покой природы. Да, было время, не то что сейчас. Осень — это маленькая старость. Все уже кажется не таким, каким было прежде, и становится ужасно жаль. Прошедшего и неслучившегося, хорошего и грустного, сделанного и невоплощенного. Жалко просто до слез. Чувства обостряются, запахи и образы проникают в потаенные чердачки памяти, вороша пыльные воспоминания. Осознание утраты переплетается с неизбежностью грядущего. Тонкое и ранимое состояние, не воспользоваться которым просто грешно.

Часто так и бывает — зло дремлет в глубинах бытия, ожидая, когда кто-нибудь задумчиво подойдет к засыпающему дереву и, коснувшись его рукой, а еще лучше щекой, ощутит вдруг, как сквозь мокрую кору в подсознание вползет сомнение. Сомнение рождает неуверенность, неуверенность рождает страх, страх рождает предчувствие, а вот тут и просыпается зло. Многие думают, что беда неизбежна, хотя ее можно предвидеть, но мало кто допускает вероятность наличия у этой беды разума и способности ждать подходящего случая. Стоит только расслабиться и предаться размышлениям об утраченном, как тут же появляются мурашки, и врата между мирами распахиваются. Пройди вы мимо этого злосчастного дерева, и глядишь, все было бы хорошо, но ведь нет, нужно обязательно везде сунуть свой геройский нос, а потом еще посетовать, что, мол, вы так и знали! Дальше все происходит будто в тумане, а очнувшись, вы обнаруживаете себя топающим через дебри и болота, в надежде спасти мир от последствий собственных неосторожных эмоций.

Существует множество способов управления миром, но самые эффективные состоят в том, чтобы мир думал, будто управляется сам собой. Для воплощения подобных методов отлично подходит Пророчество. Вовремя произнесенное, оно обретает колоссальную силу. Если ко всему прочему его декламирует авторитетный чародей, то людские массы мгновенно принимают таковое как неизбежное.

Впрочем, на сей раз все началось не совсем обычно. Лес, конечно, присутствовал, однако Рагнар не только не трогал деревья, а даже не смотрел на них. Если кто-то и ждал в параллельном мире своего часа, чтобы вырваться в этот и устроить кошмарный кавардак, то уныло бредущий по тропинке викинг его абсолютно не интересовал. Пока. И вообще было лето.