Мертвая пехота. Книга вторая. Изгои

Шурхен прищурился, но не пошевелился. А вот Элай не выдержал. Загудел палаш, и объятое сиянием лезвие обрушилось на голову Станга. Жрец рухнул на пол, а Ловсон уже бежал ко второму служителю Ксеноруса. Опешившему, ошеломлённому, но всё ещё опасному. Шурхен с яростью взмахнул руками. Устремившиеся к Элаю щупальца стратег срезал палашом, перепрыгнул стол и ударом кулака в перчатке смял череп противника. Отряхнул с руки серо-чёрный мозг. Огляделся. Дракон сидел на полу, растирая горло и кашляя. Затем командир торопливо поднялся, явно нервничая.

— Лоден Всемогущий, Элай! — просипел он, потёр лоб. — Лоден Всемогущий…

— Простите, дор Боевой Лорд, — звёзды утихли, оставили Элая. В ногах появилась слабость, но усиленные приводы брони удержали тело.

— Простите? — расширились от возмущения глаза командира. — Простите?! Ты зарубил тех, через кого мы получали приказы!

Боевой Лорд встал напротив озадаченного Ловсона. Лицо командира изменилось. Мягкие черты ушли, и только сейчас, глядя на то какие демоны прорываются наружу, Элай понял отчего его прозвали Драконом.

— Ты не дал мне времени подготовиться! — рявкнул он. — Разрушил мой план, болван. Я ненавижу импровизацию!

Элай беспомощно возразил:

— Они…

— Они! — прервал его Дракон. — Они! Именно что они. Предатели Отца. Истинные враги его, окружившие лестью и непроходимыми барьерами. Я искал лазейку в броне отступников. Пытался заслужить их доверие. Что сделал ты? Кого теперь сюда пришлют? Как мне объяснять пропажу двух жрецов Серого Совета? Шурхен был почти убеждён. Мне оставалось вытерпеть Станга!

— Я не понимаю…

— Ой, заткнись. Избавься от тел. Я придумаю что-то для кураторов из Совета, — Дракон посмотрел на трупы. — Но как тебе удалось?!

— Что удалось?

— Там, на корабле, они пытали меня. Я терпел. Страдал, во славу Отца. Я хотел доказать, что полностью чист. Что полностью на стороне Совета, что сдам любого из офицеров, кто вызовет малейшие подозрения. Но боль оказалась сильнее. И я сорвался, попытался их убить. Вырвался, добрался до горла Станга, но не смог сжать пальцы. Слышал бы ты его мерзкий смех… Жрецы сделали так, чтобы никто из обращённых не мог причинить вреда их крови. Озаботились заранее. А ты отправил обоих в Глубину.

Дракон смягчился. Чудовище, сокрытое в нём, отступило.

— Твоя ценность многократно возросла, Элай. Многократно.

Дракон поставил упавшее кресло, нервно вцепился в спинку, задумчиво хмурясь. Элай посмотрел на его пальцы. Длинные, изящные. Руки художника…

Что-то кольнуло в душе. Он вспомнил Нару, их вылазки в Город-На-Скале, разрушенный во время вторжения. Как они притворялись ценителями искусств…

Сейчас ему доступна лишь чёрная кровь на белом ковре.

— Зачем, дор Боевой Лорд?

— Меня зовут Кларт, Элай. Для тебя я — Кларт, — поморщился Дракон. — Зачем… С тех пор как Воннерут прибыл на Приму — он ни разу не выходил на связь ни с кем из его Лордов. Общался с нами только через Серых, а те… Ты сам видел, мы для них хуже грязи. Отец не такой. Отец любит нас. Он просто не ведает, что за его спиной творит Совет. И я пытался добраться до него. Заручиться доверием жрецов, окруживших его своей «заботой». Как угодно. А затем поговорить с Отцом и доложить обо всём, что видел. И ты всё испортил.

Ловсон снова посмотрел на трупы.

— Они не убили бы меня, Элай, — заметил это Дракон. — Это было бы сложно объяснить Отцу.

— Они могли убить меня.

Кларт замер, на миг. Потом кивнул, соглашаясь.

— Ты прав. Это возможно. Стратега заменить проще. Давай, убери трупы.

— У них была Инсигния, — сказал вдруг Элай. Внутри снова закипала ярость… Но звёзды молчали, накормленные кровью, и от этого было хорошо. — Те, кто покинули город, владели Инсигнией. Женщина показала её офицеру.

Он наклонился, сграбастал труп Шурхена, обмотал щупальца-руки вокруг. Отнёс к телу Станга, бросил сверху, а затем неловко, из-за брони, принялся заворачивать мертвецов в ковёр.

Дракон молчал, погрузившись в мысли.

— Что если её выдал Отец? Что если эти люди выполняли приказ Отца? — спросил Элай. — И серый совет ловил их именно по этой причине?

Оттащив страшный свёрток к двери, Ловсон посмотрел на чёрные разводы на полу. Повернулся к командиру.

— Это объясняет, почему Бессмертные не подняли мятеж, — сказал, наконец, тот. Глаза Кларта горели.

— Или же эту Инсигнию выдал прежний император. Братоубийца, — добавил Элай.

Дракон помотал головой:

— Нет. Не думаю. Я не понимал, почему Бессмертные молчат. Знаю, что в их рядах есть подозрения, что Отец изменился. Знаю про слухи о нас. Живущим во тьме достаточно одного доказательства их страхов, чтобы поднять против нас оружие. Мощи Бессмертных хватит разгромить наши подразделения на Нуслайте, а затем двинуться на Приму. А если их Владыка свяжется с Чёрными Шлемами и убедит их командира, то Отец обречен. Сейчас, пока не завершена работа на Нуслайте и Приме, мы не можем себе этого позволить. Значит это человек Отца.

— Отец не сможет прятать нас вечно… — сказал Элай.

Кларт кивнул.

— Рано или поздно — живущие во тьме узнают.