Мертвая сцена

– Все ясно, перед самоубийством он специально спрятал где-то в доме свои документы… А мои… мои, значит, нашел и куда-то дел… уничтожил… Но мой паспорт, – вдруг громко прошептал подследственный и поднял округлившиеся глаза на своего визави. – Моего паспорта там не было, то есть на даче… Он у меня дома, в городе, в квартире… Пошлите туда своих милиционеров, и пусть они снова обыщут, найдут…

– Носов, Носов, – негромко, но выразительно прервал собеседника следователь. – Вы все-таки хотите продолжать эту бессмысленную игру? Повторяю: ваш паспорт мы уже нашли… И, кстати, в каком городе мы, по-вашему, находимся?

Подследственный как будто оскорбился и неохотно ответил:

– В Москве, конечно, где же еще…

– Правильно, – обрадованно протянул следователь. – Ну а вы-то у нас где прописаны?

– Где же? – с горьким любопытством поглядел на него подследственный.

– В Копейске, гражданин, – назидательно проговорил следователь.

– Первый раз слышу, – пожал плечами подследственный. – Так вот, значит, откуда Носов… Или он только после учебы там оказался?.. – Он вдруг встрепенулся и ясным взором посмотрел в лицо следователю: – А не могли бы вы дать… показать этот самый паспорт Носова?..

– Э-эх, – вздохнул следователь. Но все-таки открыл ящик стола – и бросил перед подследственным на стол пресловутый документ.

Подследственный жадно схватил его, раскрыл, а затем чуть не подпрыгнул.

– А фотография?! – ошеломленно воскликнул он. – Фото… Фотокарточки же здесь нет, нету!

– Ну это уж вас надо спросить, почему ее там нет, – развел руками следователь. – Сами, видно, вырвали. Чтобы потом весь этот цирк здесь устроить…

– Так, слушайте, – в голосе подследственного зазвучали угрожающие нотки, – вы сейчас со мной обращаетесь как… В общем, это произвол. Кажется, уже прошли те времена, когда вам… вашему брату дозволялось… Я на вас жаловаться буду!

– Жалуйтесь, – с равнодушным видом покачал головой следователь.

– Вы… вы… – с волнением продолжал подследственный, уже принявшийся активно жестикулировать, – вы суете мне чужой паспорт с вырванной фотокарточкой… и лишь на том основании, что его нашли на моей даче, вы утверждаете, что именно я – владелец паспорта… Но этого, кажется, мало для таких домыслов… утверждений. Неужели нет?! – почти выкрикнул в заключение подследственный и внезапно опустил руки, словно обессилев.

– Значит, вы не Носов? – с нескрываемой насмешкой спросил следователь.

– Нет! – крикнул подследственный.

– А ну спокойно! – жестко отозвался следователь. – Так какая же ваша настоящая фамилия?

– Уткин, – с ненавистью прошипел тот.

– Владелец дачи, на которой вас арестовали?

– Именно так, – нарочито громким шепотом отчеканил подследственный.

– Пусть, пусть, – закивал следователь. – Ну а кто в таком случае может подтвердить вашу личность?

– Да кто угодно… Ой! – Подследственный вдруг уронил на грудь голову и замотал ею. – Какой же я идиот… Обратитесь к Алле! – воскликнул он, снова подняв глаза на следователя. – К Алле Лавандовой, к моей… В общем, она подтвердит… – Подследственный вдруг осекся. – Нет, я надеюсь, что с ней все в порядке… Она просто задержалась тогда, а когда приехала, меня уже… В общем, обратитесь к ней! И я бы настоятельно попросил сделать это как можно скорее. Я бы тоже очень хотел ее увидеть – и убедиться, что… А уж она подтвердит, она подтвердит…

– Значит, Алла Лавандова. Известная артистка Лавандова, – закивал следователь с комически приподнятыми бровями. – А вы знаете, – таким же шутовским голосом продолжил он, – она ведь к нам уже обращалась. И вот любопытное совпадение: как раз по ее сигналу-то вас и взяли, милостивый государь!

После этих слов подследственный испытал шок. Он ошарашенно посмотрел на следователя, а потом энергично замотал головой, приговаривая:

– Нет-нет, этого не может быть, вы что-то путаете… А вы с ней разговаривали? – вдруг быстро спросил подследственный.

– Разговаривал-разговаривал, – успокоил следователь.

– Давно?!

– Вчера.

– Ну слава богу, – выдохнул подследственный. – Значит, с ней все хорошо… А вы ее больше… не этого… не вызывали?

– Отчего же, вызывал, – ответил следователь. – Как раз на сегодня.

– Что вы говорите, – заволновался подследственный. – Так я могу рассчитывать, что… То есть вы же дадите мне возможность ее увидеть, поговорить? И тогда, я уверен, все происшедшее объяснится.

– Очную ставку, значит, предлагаете? – хмыкнул следователь.

– Да! Да! Вот именно!

– Ну хорошо, Носов, уговорили, – нехотя произнес следователь и сделал паузу, покосившись на подследственного. Но тот даже не стал возражать против «Носова», так был обрадован решением следователя. – Не хотелось мне, признаться, пока этого делать, – продолжал как бы рассуждать вслух следователь, – однако с вами, я вижу, по-другому не сладишь. Сами посудите, приятно ли гражданке Лавандовой будет видеть сейчас человека, которого обвиняют в убийстве ее, так сказать, возлюбленного?..

Подследственный самонадеянно улыбнулся:

– Вы, главное, устройте нам эту самую очную ставку – а на ней уж все разрешится.