Мертвая суть. Возрождение. (СИ)

По окончанию завтрака мы собрались и вышли на дорогу. Аллен поймал такси, и мы поехали к кладбищу. Перед нами огромные ворота из толстых прутьев. Тихо ударяясь друг об друга в глухой тишине, они наводили неприятную обстановку. На выходе Аллен купил цветов и отдал их мне в руки. Мы прошли через эти ворота, перед нами предстала необъятная поляна, усыпанная надгробными плитами. Они стояли точно в ряд, словно это одна большая картотека когда-то живших здесь людей. Хотя нет, в картотеках обычно прилагается фотография, здесь же на каждом надгробии, что похоже на остальные как две капли воды выдолблены только имя, фамилия, годы жизни и порядковый номер. Вот оно, то, что люди оставляют после смерти, серый моногамный камень, похожий на все остальные. Но даже за этот памятник, почитать указанного владельца не к чему, я бы предпочел выразить свои благодарности мастеру по изготовлению этих надгробий, или создателю машины, что делает эти надгробия. Пройдут годы, плиты треснут, имена исказятся, и об этом человеке в мире даже не останется достоверной информации о его имени. Я уже молчу о забытой впервые же годы, деятельности покойника. А оно и не удивительно. Почему мы помним великих и забываем про остальных? Труд великих неоценим, труд великих незаменим, труд великих дал и дает по сей день новую жизнь человеческим устоям, в то время как труд остальных оценим окладом, труд остальных заменяется меньше чем через неделю, молодым перспективным юношей, и наконец, труд остальных не дает новую жизнь, он лишь способен поддерживать старые устои для того чтобы выживать. Одни выживают, другие дают новую жизнь, но больше всего мне обидно за людей живущих, это такой разряд людей с особой философией, они видят мир как необъятную обитель услады собственных желаний, они знают точно, что им нужно от жизни и выбирают профессию по душе, их воображение благодаря кругозору развито до выдающихся пределов, но в отличие от творцов, они так и не могут собраться с мыслями для того, чтобы дать своему воображению материальную жизнь, а потому их потенциал обычно остается не раскрытым. Выживающие, зачастую считают себя живущими, лишь потому, что всеми силами стараются обмануть себя. В глубине души им не нравится их работа, но они никогда этого не признают, по двум причинам: влияние общества, что как они считают, будет смеяться, и страх перед переменами, ведь если признал свою ненависть к профессии, по принципу последовательности выживающий должен ее сменить.

Мы с Алленом брели по этой поляне, мне казалось невозможным найти нужную плиту в этом бесконечном ряде, но Аллен, похоже, отлично знал где она.

– Вот она, Стелла...

Я взглянул на эту плиту, она сливалась с общим рядом, и думалось мне: Неужели она заслужила только эту серую плиту? Она была великим человеком, и лежит в одном ряду с этими бездарями! Она заслуживает большего!

– Как прошли похороны? – спросил я, опустив голову пристыженный от того, что не был на них.

– Людно, все наши фанаты и единомышленниками собрались. Большинство плакали...

Я присел на одно колено над могилой, положил цветы и прижал руку к земле. Прохладная зеленая травка с капельками росы нежно ласкала мою руку.

– Прости, что не явился на похороны. Я бы очень хотел проводить тебя в последний путь, – сказал я, стараясь сдерживаться. Боль в сердце не давала покоя, оно сжималась словно зажатое в тисках. Мне было больно от потери близкого человека, мне было обидно за то, что она лежит здесь, мне было стыдно за то, что меня не было на похоронах.

– Хочешь, покажу кое что, но это может ужаснуть тебя.

Я молча кивнул и Аллен указал мне не соседнюю плиту. Я подошел поближе и увидел надгробие с именем Ричард Хорн. Я был удивлен, но не настолько. Прежде я думал, что они просто забыли обо мне, и уж никак не догадывался, что они установят мне надгробие.

– Нам сказали, что тебя нашли где-то вдоль берега той же реки, где мы нашли Стеллу. Нам не дали взглянуть на труп, сказали, что уже сами опознали тебя, и, якобы, в воде ты сильно "испортился", поэтому тебя хоронили в закрытом гробу. Я догадывался, что что-то нечисто, но признаться не думал, что ты жив. Мне казалось, что они просто не нашли тела и решили выкрутиться надгробием.

– Сволочи, они и меня сюда положили! – сказал я тихим возмущённым голосом, крепко зажав травинки в кулаке.

– Не беспокойся, близок час расплаты...

Глава 11.

Прошло четыре дня, вроде все шло по плану, один агент уже устроился сторожем, второй решил для конспирации подождать до завтра. Я устроился продавцом в ближайшем магазине. Несмотря на представленный выбор, наши пленники предпочли книгам телевизор. Судя по тому, что книги покрылись тонким слоем пыли, похоже, что у них и в мыслях не было почитать. Ну да ладно, это их выбор. С утра я отправился, вниз держа завтрак на подносе. Поднос выпал из моих рук, и посуда с грохотом рухнула на бетонный пол и разлетелась вдребезги. Аллен прибежал вниз, следуя на шум.

– Что случилось?!

– Эта крыса смылась!

– Черт, черт! Теперь нас закроют за похищение.