Мертвая вода

Осмотревшись, уголовники стали покусывать тех, кто ближе: сослуживцев. Все чаще «молодые» вместо кого-то из старших драили сортиры или заступали в наряд по кухне. Поначалу Кирилла это не трогало, но осмелевшие уголовники стали откровенно издеваться над «молодыми».

– Значит так, чтоб завтра постирано все было! Смотри мне, салага! – С этими словами уголовник по кличке Перо вручил молодому кипу грязной одежды. Изгаляясь, он заставил «молодого» поднять одежду над головой. С размаху впечатал кулак в узкую грудь:

– Руки над головой! Понял? Не слышу!

– Да, понял…

– Не «да», а так точно. Тебя что, не учили, как старшим отвечать? – гаркнул Перо, сопровождая слова новым ударом.

– Так точно, – чуть не плача, просипел молодой.

– Вот то-то же, – осклабился Перо.

Но веселое выражение на его лице сменилось удивлением: откуда-то сбоку протянулась рука и выбила из рук молодого тюк.

– Чё за нах… – завопил Перо.

Кирилл – это он выбил вещи, вышел в проход.

– Сам свои шмотки стирай.

– Слышь ты, унтер фон-барон, ты чё, в натуре, за косяки лепишь? – взвизгнул Перо.

– В натуре член на арматуре, – бросил в ответ Кирилл. – Я не барон, я граф!

Подтянулась группа поддержки в лице еще одной уголовной морды.

– Не, я не понял, чё за кипиш? Чё за косяки?

Палатка замерла, ожидая, чем все кончится. Молодой от греха подальше отступил в тень.

– Молодой, мля, должен старших слушаться, иначе какой же это молодой? Пусть шуршит, а ты, унтер, не лезь!

Второй уголовник махнул рукой. Кирилл отреагировал ударом кулака в горло. Уголовник захрипел и скорчился. Сбоку мелькнула тень, Кирилл едва успел прогнуться, уходя от удара ножом в живот. Перо, хищно оскалившись, размахивал ножом. Кирилл отшатнулся, Перо обрадованно рванулся вперед, но тут же рухнул без сознания, получив удар по голове. Кирилл и сам не понял, как успел подхватить тяжелую табуретку и опустить на темечко уголовника. Из глубины палатки рванулся третий участник схватки, Шорох, бывший у уголовников за «пахана». До Кирилла он не добежал. Чья-то рука поймала его за воротник и дернула, совмещая траекторию движения головы со стойкой нар. «Пахан» опрокинулся на спину и затих.

– Старший здесь я! – гаркнул Кирилл так, что услышала вся палатка. – Молодых не трогать! Узнаю, что кто-то их не по делу припахивает, я того самого в стиральную машинку превращу!

– А я помогу, – раздался уверенный голос.

В проход вылез удачно направивший Шороха мужик. Когда он стал рядом с Кириллом, оказалось, что мужик выше его на голову и шире в плечах. Кирилл обратил на него внимание еще на пересыльном пункте: тот был его ровесником, но с уголовниками не водился, держался сам по себе. Повисла напряженная тишина, а потом, будто выключатель повернули, зашуршали разговоры. Взвод признал авторитет силы.

Кирилл негромко сказал:

– Спасибо. Твоя фамилия Седых, я знаю. А как зовут? – Он протянул руку.

– Алексей. – Мужик пожал протянутую руку. – Можно просто Старый.

Инструкторы взялись за новобранцев всерьез. Армия Федерации переняла у бундесвера не только звания. Офицеры, преимущественно немцы, сохранили и приумножили традиционный для немецкой армии порядок и системный подход к тренировке солдат, а также прусскую муштру. Новобранцев гоняли с утра до позднего вечера. Кросс, полоса препятствий, строевая. Все так уставали, что отрубались, как только голова касалась подушки. Кормили хорошо, в столовой можно было есть сколько влезет. Как оказалось, многие из молодых впервые в жизни попробовали мясо именно здесь, в армии.

В конце дня солдатам давали час на то, чтобы привести себя в порядок. Кирилл стирал в умывальнике трусы. Этому его еще отец научил: всегда иметь чистое белье.

– Вот что, мужики, надо нам учиться как следует, – сказал Кирилл. – Не на «отъе…ь», а как следует.

– Это еще зачем? «Шакалам» на радость? Да пошли они! – прокомментировал кто-то.

«Шакалами» в пехоте называли офицеров и вообще начальство.

– Плевать на «шакалов». – Кирилл пустил воду, чтобы прополоскать трусы. – Четыре месяца, и на фронт! А я жить хочу! Значит, надо научиться выживать. Кроме инструкторов нас никто не научит!

– Сдернем, да и все!

Говорившего поддержали: да, мол, дождемся удобного случая и рванем, только нас и видели.

– Куда ты сдернешь из прифронтовой зоны? – пожал плечами Кирилл. – До первого патруля? И куда пойдешь без документов? Домой-то все равно не вернешься.

– Да и хрен с ним, – не унимался скептик.

– Я собираюсь еще пожить. – Кирилл выжал трусы и пошел к выходу из домика, в котором располагались душевые.

– Короче, что нам делать? – Лёша-Старый догнал Кирилла и развернул к себе. – Скажи, раз такой умный!

Ответа ждал не только Старый. Солдаты бросили свои дела и смотрели на Кирилла.

– Первое – не злить «шакалов». Если порядка не будет, они не станут нас учить, а будут строить. Второе – помогать друг другу. Вытягивать на марш-бросках, не бросать на полосе препятствий. Скоро начнутся тактические учения, нам оружие выдадут. Если будем как бараны, ничему не научимся и на фронте подохнем.

Кирилл и сам не знал, как обстоят дела на фронте, но слушатели об этом не догадывались.