Мертвая жена и другие неприятности

– Знать не хочу, о чем вы думаете! – чуть повысил голос Осин, и Храпычеву показалось, что банкир еле сдерживается, чтобы не заорать на него. – Последние события лишний раз подтвердили, что думать вы не умеете. Вы должны были, идя сюда, точно знать, как компенсировать потери банка, а сейчас не надо ничего придумывать. Все равно соврете, и это обойдется вам еще дороже. Если я сказал, что получу с вас пять миллионов долларов, значит, получу. Если я скажу, что получу их через неделю, то, значит, через неделю деньги будут лежать передо мной независимо от того, кто мне их принесет, вы или кто-то другой.

– Мне не собрать таких денег ни через неделю, ни через год, – попытался объяснить Храпычев, – у меня их попросту нет. Я могу только вернуть полученные от вас свои комиссионные. И потом, разве…

– Вы, начиная сотрудничество с банком, подписали договор, в котором четко определены не только обязанности, но и ответственность сторон. Согласно договору если в результате намеренных или случайных действий одной из сторон другой будет нанесен материальный или иной урон, то виновная сторона обязуется компенсировать его в полном объеме.

Храпычев почувствовал, как кровь прилила к его лицу.

– Но у меня при всем желании…

– Возможности есть, – не дал ему договорить Осин, – моя служба безопасности подготовила справку об имуществе, находящемся в вашем распоряжении. Квартира площадью сто тридцать четыре метра на Кронверкском проспекте, автомобиль «Лексус», гараж – это мелочь, конечно. Но вот дом в дачном кооперативе Академии наук с участком земли в полгектара… Дача где у вас, в Комарово? Рыночная стоимость сто тысяч долларов за сотку?

– Дача принадлежит тестю, – тихо произнес Николай Михайлович, – он там проживает постоянно.

Осин не слушал его.

– Конечно, по сто тысяч сотку мы в зачет не примем. Но вот резолюция службы безопасности банка. Зачитываю: «Исходя из всего вышеперечисленного можно с уверенностью утверждать, что заемщик… – Осин поднял глаза с листа бумаги на Храпычева. – Вы уж простите, для них вы просто должник. Итак, продолжаю: «…Заемщик располагает реальными возможностями для погашения задолженности в полном объеме, включая выплату пени и штрафов за каждый день просрочки платежа». То, что я встретился с вами до того, как вам принесли судебную повестку, говорит лишь о том, что я не хочу, чтобы имя видного ученого-экономиста трепали в газетах. А уж тем более имя вашего тестя, члена-корреспондента Академии наук. Уверяю вас, что я получу долг полностью: с вас ли, с вашего тестя или жены, но получу. Плюс судебные издержки…

Декан вышел из дверей банка и подошел к автомобилю. Открыл дверь, сел за руль.

– Что так долго? – надув губки, спросила Юля.

Николай Михайлович даже не обернулся.

– Ты сказал двадцать минут, а тебя не было почти сорок. Как прошла встреча?

Храпычев повернул ключ, мотор заработал – и вдруг взревел. Николай Михайлович вздрогнул: ему показалось, что машина вот-вот взорвется. Потом сообразил, что ногой давит на педаль акселератора. Он молча посмотрел на Юлю. Выражение ее лица взбесило его, и он с трудом сдержался, чтобы не ответить ей грубо. Включил поворотник и медленно тронулся с места, выезжая из ряда припаркованных автомобилей.

– И вообще, – продолжала секретарша, – мне надоело говорить всем, кем я работаю. Может, устроишь меня в банк? Я, между прочим, институт культуры окончила. Могу общественными связями заниматься…

Николай Михайлович смотрел на дорогу и не соображал, куда едет. Он понял, что влип. Выкрутиться невозможно. Будь это не Осин, не его банк, а какой-нибудь другой, можно было бы, наверное, договориться. В конце концов, сходил бы на юрфак, побеседовал бы с деканом, тот и подсказал бы что-нибудь, свел бы с лучшим адвокатом или договорился бы с судьей… Но Осин сам договорится с кем угодно, причем гораздо раньше. Сопротивляться дороже обойдется.

– Ну, и ладно, молчи, – совсем обиделась Юля. – Тогда я музыку включу.

Она протянула руку и включила автомобильное радио.

«– Лучшие друзья девушек – это бриллиа-а-анты», – заныли мерзкие голоса.

Секретарша не успела убрать руку от приемника – Николай Михайлович ударил ее по ладони, заорав:

– Выруби этот тупизм! И так тошно, да ты еще!

– Останови машину! – закричала и Юля. – Я выйти хочу!

Храпычев подрулил к бордюру и затормозил. Секретарша вцепилась в ручку, пытаясь открыть дверцу, но Николай Михайлович удержал ее, схватив за плечо.

– У меня неприятности, – попытался спокойно объяснить он. – Ты даже представить не можешь какие!

– А мне, думаешь, легко? Ты уже полгода обещаешь развестись. Про нас и так уже болтают на факультете невесть что. Не можешь развестись, придумай, как стать свободным.

– Что придумать? Жену заказать?

– Не знаю. Это ведь ты у нас ученый, доктор наук. Думай!

Юля распахнула дверь и вышла из машины, не прощаясь, с силой захлопнув дверцу.

Глава 6