Мёртвая зыбь

И он поднялся в своем подъезде в квартиру Ильина.

Виктор Николаевич радостно встретил его:

— Вот спасибо, что пришли. Я сам собирался к вам зайти. Извиниться за ложный совет, который я вам дал.

— А я к вам за тем же советом. Поднять большое дело хочу через Политбюро.

— Политбюро? И вы не утратили ко мне доверия? Ценю и отплачу откровенностью за это. Отговаривал я вас по обязанности, как оргсекретарь Союза, зная, что акция против Ефремова была согласована с руководством Союза писателей. Могу от себя сказать: правильно вы поступили, что меня не послушали. В Союзе решение принимают комиссию по литературному наследию Ефремова создать и вас ее председателем назначить. А теперь за кого заступиться хотите?

— За советский народ.

— Так уж за весь народ?

Вместо ответа Званцев протянул ему письмо.

Ильин надел очки и углубился в чтение.

Потом, откинувшись на спинку кресла, сказал:

— Совет я вам дам, но с условием, что вы не поступите наоборот.

— Обещаю, что во всех случаях письмо пошлю.

— И правильно сделаете. Я вам так и хотел посоветовать.

И письмо, как и в первый раз, было отправлено по почте.

И через несколько дней прозвучал телефонный звонок:

— Товарищ Званцев? С вами говорит помощник Генерального секретаря Вольский Аркадий Иванович. Не могли бы вы зайти ко мне по поводу вашего письма о кардиостимуляции? Здание ЦК, — и он назвал этаж и номер комнаты.

Договорились о времени. Пропуск Званцеву будет заказан.

— Зачем пропуск члену партии, идущему в свой Центральный комитет? — задорно спросил Званцев.

— Однако, вы с характером. Наверное, вы правы, хотя не каждый об этом скажет.

Точно в назначенное время Званцев стучался в названную ему дверь на лестничной площадке, но никто не отозвался.

Обескураженный Званцев решил подождать в ближнем холле, где можно было сесть.

Напротив кресла, где он устроился, была дверь с табличкой “М. В. Зимянин”.

Невысокий, невзрачный человек с папкой в руке торопливо прошел через холл, подозрительно взглянув на Званцева, и скрылся за этой дверью.

Конечно, секретарь ЦК КПСС не узнал автора темпераментной статьи о космосе, представленного ему в редакторском кабинете “Правды”.

Званцев понял, что он находится на этаже высших руководителей партии.

Следом за Зимяниным в холл почти вбежал коренастый человек с умным озабоченным лицом:

— Званцев, Александр Петрович? Прошу извинить меня. Не в моих правилах заставлять кого-либо ждать меня. Но невозможно было вырваться. Принимали руководителя Никарагуа на высшем уровне. Никак не вырваться. Только что кончилось.

— Да, я видел товарищ Зимянин прошел.

— Вы его знаете? — живо спросил Вольский.

— Виделись в “Правде”, но едва ли он меня помнит.

— Зато я вас хорошо помню. Пойдемте ко мне. В ногах правды нет.

— Разве мы встречались? — на ходу спросил Званцев.

— На страницах “Пылающего острова”. Я всегда хотел познакомиться с автором моего любимого романа. Хотите, я вам наизусть из него прочитаю?

— Я не рискну об этом просить. Я ведь насчет кардиостимуляции.

— Да да, конечно. Садитесь. Я приглашу сейчас заведующего экономическим отделом. Кстати, он тоже коллекционирует ваши книги. И вообще, как и я, фантастику. У меня неплохая библиотека.

— Был бы рад ее пополнить.

— Ловлю на слове. Авторским экземпляром?

— Конечно.

Вошел заведующий экономическим отделом. Вольский познакомил его со Званцевым и сказал:

— А теперь вернемся к нашим баранам. Вы подняли, Александр Петрович, важный вопрос о кардиостимуляции. Мы вынуждены были обратиться к медикам, а те кто в лес, кто по дрова. Одни тянут Кардиостимиуляторный центр в Москву, другие в Каунас, поскольку академик по этой части литовец. Но в части кардиологической промышленности Совет министров готовит постановление. Мы сейчас позвоним премьер-министру Тихонову, поздравим его с восьмидесятилетилетием. И спросим как дела со стимуляторами?

Он набрал номер на красном кремлевском телефоне (вертушке):

— Вольский приветствует и поздравляет от имени Константина Устиновича и всех у меня присутствующих с достижением оптимального делового возраста. Да он, наверное, и сам вас поздравит, но я делаю это по его поручению. У него сегодня трудный был день. Вождя Никарагуанского принимали. Немало обещали. А вам выполнять придется. Да уж не знаю как, вам виднее. На то вы и премьер, по западному говоря. А по-русски — премьер — всем пример. И еще интересуемся мы подготовкой постановления о производстве кардиостимуляторов, чтобы в мирное время нам потери людские, как в войну, не нести. Значит, подготовили? Это хорошо. Константин Устинович вас похвалит.

Вольский повесил трубку:

— Слышали, товарищи? Постановление ЦК я готовлю. Кардиологический центр. создадим. Пока не знаю где. Нет у москвичей единства. Чазов Григорова не жалует, а литовцы тем временем нажимают. Но вас. Александр Петрович, должно удовлетворить, что лед тронулся, движение воды вы вызвали.

И затем разговор перешел на литературную тему, заняв больше времени, чем было посвящено стимуляторам.

Расставшись со своими, захваченными на всякий случай, книгами, подаренными собеседниками, Званцев покинул здание ЦК.