Мертвецы не знают горечи победы (СИ)

Именно этот момент и застала Ами, вернувшись с отцом с реки. Она словно в прострации прошла к телу своей подруги. Ее глаза не видели ничего, кроме широкого пореза на горле, из которого толчками выплескивалась кровь. Подобная картина выбила Ами в состояние, когда все происходящее кажется не настоящим, словно все происходит в стороне и никак не касается ее самой. Подобное состояние сыграло с ребенком злую шутку- не замечая ничего, она пропустила, когда убийца повернулся и заметил новую жертву. Ему было плевать, как выглядит тот, кого приказали убить. Ему платили за выполнение приказов, а не за размышления. Конечно в глубине души наемнику было немного жаль убивать невинное дитя, однако это никак не помешало обнажить меч и рубануть по светлой головке, которая совсем не сопротивлялась. Впрочем ударить получилось лишь по согнутой спине, которая внезапно закрыла собой ребенка. У отца не было не было ни одной секунды и он пожертвовал собой, ради спасения самого драгоценного в своей жизни. Его ноги отказали из-за перерубленного позвоночника и он упал на колени, однако повернувшись, отец крепко схватил обнаженной рукой бритвенно острый меч, а второй с силой отшвырнул Ами прочь.

— Беги! — он успел вымолвить лишь одно слово, как зажатый меч рассек его ладонь и вонзился в сердце, обрывая последние крохи жизни.

Упав в пыльную землю, Амелия с трудом поднялась и с ужасом в глазах закрыла рот ладошкой- вид расплывающейся кровавой лужи под отцом заставлял окаменеть. Лишь мама! Мама сможет помочь! Она так ловко залечивала разбитые коленки и локти, что и папе точно сможет помочь! Девочка запинаясь, побежала к дому. Нужно лишь все рассказать маме!

Ребенок остановился посреди дороги едва успев пробежать первую сотню шагов. Ей вдруг показалось, что в груди поселился невыносимо холодный и жгучий шар. Всегда добрая и улыбающаяся мама. Самая заботливая и прекрасная, сейчас находилась возле родного дома, распятая на странных кольях, словно созданных из света. Грудь, живот, плечи, горло, они торчали повсюду и не давали упасть телу на землю. Но даже так, павший Властитель был еще жив. Вытянутая рука была крепко сжата, контролируя огненную лапу, что продолжала держать в раскаленной хватке одного из клириков. Лишь когда крик запекаемой заживо жертвы прекратился, рука безвольно упала на покрытое кровью платье. Ее глаза встретились с глазами дочери, словно силясь что-то сказать, но изо рта вырвалась лишь струйка крови.

Смерть отца и матери обрушилась на сознание ребенка. Амелия обняла ноги мамы и захлебываясь слезами, закричала. Жутко, страшно, как раненый зверь. Чувствуя уходящее тепло от самого любимого человека на свете, девочка плакала. Холодный жгучий шар в душе превратился в бездну, засасывая сознание и оставляя лишь пустоту. Даже тройка оставшихся и обессиливших клириков заметила нечто неладное. Воздух словно застыл, превращаясь в густой кисель. Когда то давно, любящая мать наложила шею дочери печать, блокирующую ее внутреннюю силу. Она не позволяла ей сжигать маленькое тело изнутри и одновременно маскировала ток магии от пристальных взоров королевских астрологов. Сейчас же, вязь плетения со смертью заклинателя начала разрушаться, высвобождая стремительно раскаляющиеся угли запертого пламени.

Рукам Ами стало холодно и липко. Кровь из ран мамы тоненькими ручейками вытекала и лилась на маленькие детские ладошки. Чувство теплоты сменилось мертвенным холодом. Чистейшее чувство любви сменилось бескрайней ненавистью. Ее родители не сделали ничего плохого, однако их лишили жизни так легко и просто…

Тройка клириков сначала не придала значения хнычущему ребенку. Какая разница, если уже был отдан приказ о зачистке деревни? Да и наемник, убивший отца дитя, неспешным шагом подходил к упущенной жертве. Но почему-то вскоре фигура ребенка начала вызывать странные чувства. А когда плач затих, вокруг обернулась абсолютная тишина. Трещащий и сыпящий искрами пожар замер. Полыхающий огонь в глазах Властителя потух, однако сейчас он горел в ее дочери, питаемый нескончаемой ненавистью и злостью. И он был вовсе не слабее чем у матери…