Мертвяк

Я бросил взгляд на заднее сидение, и остаток предложения застрял в районе горла. Детское кресло… перевернутое, заляпанное кровью. На окне и ручке замка рядом тоже были красные пятна, но дверь так и осталась закрыта. Детский замок? Когда ставят детское кресло, их почти всегда настраивают для безопасности.

Я высунулся из машины и даже отошел на метр. Нет, я не хотел взять слова обратно. Они никому не повредили, их даже не слышал никто. Но чувство вины… откуда — то взялось.

Я не стал искать другую машину. Вывел мертвячку наружу. Выбросил кресло, отыскав под сидением бутылку с водой, почистил, как получилось, заднее сидение. Постелил поверх одеяло, найденное в багажнике. От запаха избавиться полностью не удалось… да и ладно. Кстати, я даже не заметил, как перестал пользоваться уксусом для предотвращения жажды. Контроль постепенно улучшался. Может, и мертвозрение научусь вызывать просто по желанию?

Выехать на центральную улицу я не рискнул. Автоматные очереди, время от времени, продолжали доноситься, то оттуда, то отсюда — не хотелось попасть под раздачу. Потому добирался я долго. Айфон, когда я подъехал к школе, показывал:

«15:43, 18–ое мая, Вс»

Выйдя из машины, я пару мгновений погоревал, что у меня больше нет «Лексуса», а затем…

— Вот что за безответственность, а?!

Они опять оставили дверь в Клуб открытой! Снова картошку чистить пошли или что на этот раз?! Гречку перебирать?! Комбикорм заготавливать?! Нет, видимо…

— Эй, парень!

Я невольно вздрогнул и пригнул голову. Однажды я эту фразу уже слышал…

— Не бойся, стрелять не буду.

Я обернулся. Он стоял у угла Клуба, как раз туда Ирина с Ромомй и девушками ходили чистить картошку. Из — за спины у него выглядывал краешек приклада ружья — автомата — Сайги? — действие которого я уже успел испытать на себе. На поясе висела кобура с пистолетом. Ну и плюс всякие чехольчики — кармашки с ножами, обоймами, и, готов периодической таблицей поклясться, гранатами. То, что в руках он оружие не держал, если честно, пугало еще сильнее.

Как он здесь оказался? Хрен его знает. Проследил как-то. Или сейчас, или когда я в прошлый раз в Клуб возвращался. По нему, как бы, очевидно, что умеет.

— Взгляд у вас недобрый, — заметил я искренне. — Тяжело не бояться.

— Но тебе — то, как я понял, это неважно, — сказал спецназовец. — Выстрелы тебя не берут, гранаты тоже. А в случае чего мертвецов на помощь призовешь.

— Я уже говорил вам, — произнес я тяжело выдохнув. — Я ничего этого не затевал. Все это произошло со мной случайно. Какая — то генетическая предрасположенность, вот и все. Я не враг ни вам и никому другому.

— Очень удобная случайность, — казалось, что дальше некуда, но взгляд священника еще потяжелел. — Миллионы погибли, миллионы превратились в чудовищ. Оставшиеся борются за выживание. А вот тебе повезло. Случайности бывают. Но не такие. Кроме того…

Он сделал паузу. Не такую, какую делают, размышляя над тем, что сказать, а паузу, которая явно запланирована. Как и весь разговор. Черт… наверняка ведь что-то задумал, гад православный! Я бросил взгляд за спину… Нет. Вроде никого.

— …ты искал тело того колдуна, — закончил он предложение. И я резко обернулся к нему. — Колдуна, который тебя спас.

— Вы все видели, — сказал я. В общем, я и так это подозревал. Но раньше священник не признавался.

— Да, видел, — подтвердил он, по-прежнему сверля меня взглядом. — Один колдун спас тебя, а затем второй колдун убил первого. Что ж, ничего удивительного. Зло нередко обращается против другого зла, но добром оно от этого не становится.

Шикарно, разговоры про «добро» и «зло» пошли. Простите за каламбур, но это явно не к добру.

— Где люди, которые здесь были?

— Интересно, — Владимир… так он, кажется, представился перед тем, как Азог появился?.. Владимир, прищурившись, чуть склонил голову. — Интересно, зачем они тебе? Первая мысль была, что они что — то вроде консервов. Не думай, что твое представление с бананами меня впечатлило. Так вот, мысль была, но когда я с ними поговорил, понял, что ты бы не стал с ними столько возиться. Значит, должна быть другая причина.

— То, что я хороший человек, например?

Спецназовец даже не улыбнулся в ответ.

— В сказки я давно уже не верю. И гадал, в чем дело. Но после твоих слов, кажется, понял.

И, надо думать, мне не понравится этот найденный ответ.

— Генетическая предрасположенность, ты сказал. Может, у них тоже какая-то предрасположенность?

Блин, вот же послал… мне его кто-то. Всегда обожал людей, которые, в основном, в науку не верят, но стоит случиться истории, когда им это выгодно, тут же вспоминают про британских ученых и прочую фигню. А что? Очень удобно. Когда тебе выгодно — приводишь в подтверждение Ветхий Завет, а стоит указать на ошибку — тут про эмпирический метод вспоминают.

— Это глупость, — сказал я вслух. — Я их всех случайно встретил.

— Да, они тоже так думают, — произнес Владимир ровно. — Ты, видимо, умеешь убеждать. Зачем-то отвез их сюда…

— Вот именно! — воскликнул я. — Зачем? Если у меня были бы тайные планы, не лучше было бы сразу их осуществить?