Мертвое море

Странно? Да нет, если помнить об особенности переноса. Ведь как можно заполучить информацию оттуда, если магическому устройству неизвестно, куда направляется путешественник?

Конечно, я попробовал самыми разными способами пронести внутрь камня приготовленную картинку личной комнаты двойняшек. И ладонями касался, и ногами, и лбом тыкался, вызывая хохот у единственного зрителя этого театра одного актера. Если я смог правильно классифицировать слабенький отклик на мои ментальные вопросы, то он звучал примерно так:

«Катастрофа не грозит. Окружающая среда жизни не угрожает. Яды и опасные жидкости отсутствуют».

А чего я ожидал? Что дом снесен вместе с фундаментом, и я окажусь на уровне четырнадцатого этажа в подвешенном состоянии? Или что комнату заполнили ядом? А то и серной кислотой?

Ну и третье отличие, касающееся, скорей всего, комплекса, состоявшего когда-то из четырех громадных зданий, прикрытый куполами так называемых здесь планетариев. Порталы в каждом конусе строго чередовались между собой. То есть один нормальный, следующий – «гуляющий». И при этом все миры – разные. Ни разу ни один значок не дублировался. Дальше следовало включать житейскую логику и применять математическую закономерность. Если в этом планетарии имелась конусная пирамида с данными символами, то в ином явно соорудили ее зеркальное отражение. То есть там должен иметься «гуляющий» портал в мир Черепахи, а вот в мир Земли там должен быть двусторонний переход.

Правильно? Вроде стройная теория вырисовывается.

Идем дальше. В оставшемся целом планетарии (где меня чуть не сожгли) порталы ведут в иной мир только туда и только в одно место. Значит, в его зеркальном побратиме существовали порталы с тремя секциями, ведущие в три места иного мира и позволяющие вернуться обратно.

Остается только слезно пожалеть, что два планетария разрушены вместе с чашами. А этот – хорошо, если работоспособен на тридцать процентов.

Поделился своими выводами с другом.

– Жаль, но чего уж там? – посочувствовал тот в своей манере. – Если бы да кабы, на снегу росли грибы, не смогли тогда бы мы разбивать носы и лбы. Но теориями коня не накормишь, так что давай определяйся, как и куда шагать будем?

– Да вот отсюда и шагнем, – похлопал я ладонью по нужной, пусть и сильно покореженной ступеньке конуса. – А так как багажа у нас большого нет, то я тебя прихвачу с собой, неся на закорках. Готов? Только, чур, не орать, если больно будет. Если родителей близняшек не перепугаешь, то соседи полицию вызовут. Или пластырем рот заклеить?..

Дождавшись, когда фыркающий Леонид укрепится у меня на спине, я с максимальной силой представил себе нужную визуальную картинку, сжал зубы, изготовившись к боли, и шагнул.

Ну что сказать?.. Консультации, советы и подсказки Лобного Камня не прошли даром. Жуткая боль, прожигающая нас морозом, ударила не слабее, чем обухом по темечку. Как говорится, но во временном отрезке эта боль улеглась максимум в две секунды. А может, и в одну? Может, это нам обоим показалось мучение слишком продолжительным?

Но даже после такого удара, оказавшись на месте, мы просто чудом сдержались от ора и от нецензурных выражений. Найденов сполз на ноги, мы развернулись лицами друг к другу. Оба с выпученными глазами, красные, не дыша, я, скрипя зубами, а он, зажимая себе рот ладонью и явно жалея, что не заклеил губы скотчем. Самое смешное в этой ситуации, что он, двигая смешно и вопросительно бровями, интересовался, туда ли мы прибыли. Тогда как я одной рукой помахивал успокаивающе, а второй с помощью указательного пальца давил себе на губы, призывая к тишине и молчанию.

Как мы не расхохотались от наших ужимок? Наверное, не успели от боли отойти.

Место оказалось что надо. Заказанная мною комната Веры и Кати. Самая большая в квартире, им родители для этого две маленькие спаленки объединили вместе. Не желали сестры жить отдельно. Зеркально расположенные комплекты мебели. Два больших окна, наполовину прикрытые шторами. За окном солнечная погода и предобеденное время. Примерно полдвенадцатого. Это я по лучам солнца легко определил, потому как был здесь, учился, спал, играл тысячи раз. Да и электронные часы подтверждали мои выводы. Еще видны молодые листья на деревьях, значит, все-таки май?

Просчитался я солидно. Да оно и вполне объяснимо: никак не научусь четко учитывать три месяца, куда-то исчезнувших из моей и Машкиной жизни.

Очередной взмах бровей моего товарища и кивок головы в сторону двери, мол: «Что слышно?»

Зная о трех скрипящих паркетинах на полу, я беззвучно скользнул к двери, приложил к ней ухо, прислушался. Вроде тихо, если не считать ровного гула холодильника, шума воды в трубах, легкого шелеста сквозняка или чего-то на него похожего. Еще на кухне весьма громко капало из крана. Чего-то опасного мой регулирующийся, до феноменальных пределов слух, не отыскал.

Ну и хорошо, что никого нет дома. Вначале не помешает тщательно осмотреться, потом войти в Интернет и уже там пройти по социальным сетям, дабы проверить, кто чем дышит.