Мертвое море

Но он не хотел этого делать. Это было последнее, что он хотел. И тогда он понял, что между ними двумя началась больная, извращенная игра. Оба знали, что это бесполезно — береговая охрана не пошлет спасательную миссию, даже если захочет. Но они не собирались признавать это открыто. Что-то останавливало их. Возможно, однажды эти слова уже прозвучали — пути назад нет. Это было все равно, что вызвать демона из черных, бесформенных недр вселенной — раз ты произнес его имя вслух, значит, признал его существование.

Поэтому Кук снова стал передавать сигнал бедствия, только голос его стал каким-то странным. Если раньше он говорил громко, отчетливо и настойчиво, то теперь практически бубнил в микрофон, словно не хотел, чтобы кто-то его услышал.

— Ты слышишь… там что-нибудь? — спросил Крайчек.

Но Кук лишь покачал головой. Только мертвый эфир и белый шум. Бушующая буря статического шума, которую он представлял себе в виде белой электрической вьюги. Оглушающий звук, в котором смешались жужжание, скрип и пустота. Человеческий разум не мог его воспринимать. Он хватался за него, пытаясь отфильтровать хоть что-то, что он мог бы идентифицировать. И спустя какое-то время, не добившись ничего, чтобы не погрязнуть в безумии, создавал что-то сам.

Кук продолжал слушать, зная, что так надо.

Он начал различать в статическом шуме странный ритм. Какие-то легкие колебания, очень напоминающие дыхание. Словно кто-то втягивал в свои легкие воздух и выпускал. Только не воздух… а статический шум. Вдох-выдох, вдох-выдох. Он слушал, зная, что это всего лишь игра его воображения, но не мог остановиться. Было в этом что-то дурманящее, гипнотизирующее, от чего ты не мог оторваться. Ты лишь мог слушать это трескучее дыхание, заполняющее легкие жужжащим белым шумом, и чувствовать, как отрываешься от места и паришь.

Примерно в это время Кук услышал посреди этого шума голос. Громкий, отчетливый и зловещий. Женский голос: «Верно, Кук… Ты просто продолжаешь спать и парить… Я здесь, в тумане. Я жду тебя. Я хочу коснуться тебя…»

Возможно, сам голос не был зловещим, но намерения говорящего не оставляли сомнений. Кук отбросил радио и упал задом на палубу. Крайчек что-то говорил, но он не слышал его. Не слышал ничего, кроме статического шума. И возможно, еще шепота тумана, плеска липких волн и того голоса, эхом отдающегося в голове.

— Боже, Кук… что стряслось? — с отчаянием в голосе воскликнул Крайчек.

Взяв себя в руки, Кук поднялся на ноги и лишь покачал головой.

— Ничего, — сказал он. — Ничего не стряслось. Он знал, что его слова звучат глупо и нелепо, но это было правдой. Ибо он действительно не слышал никакого женского голоса, никакого порочного призрака, желающего заманить его в гибельные пучины безумия. Это была лишь игра воображения. Он устал. Он был напуган и растерян. Это все вылилось в наихудшую игру, которую могло сыграть с ним его воображение.

Кук успокоил дыхание и почувствовал себя глупо. Крайне глупо. Он протянул руку, чтобы выключить радио. Ревущий статический шум никуда не исчез и смешался с жужжащей пульсацией, которую он слышал ранее. Которую про себя назвал «Азбукой Морзе для ос».

Он выключил радио.

— Надо экономить батарейки, — сказал он, ощущая теперь туман всем своим нутром. Он был уверен, что тот тянется к нему, желая утащить в свой темный, опутывающий саван.

— Что ты слышал? — настойчиво спросил Крайчек.

— Кажется… мне кажется, что я слышал голос. Просто разум играет со мной злые шутки. Мне нужно немного поспать.

Крайчек кивнул.

— Забавные вещи творятся в тумане. Забавные, странные вещи. Я знаю об этом все. Что-то из этого, может, и игра воображения, но не все… нет.

Кук просто сидел и молчал. Крайчек был готов высказаться. У него было что рассказать, только хорошего в этом было мало.

— Я был там, Кук. Я был одним из тех, кто отправился искать Стокса. Парня, который прыгнул за борт. Гослинг, первый помощник, выбрал меня. Выбрал меня, потому что, должно быть, догадывался, что я боюсь тумана, — сказал Крайчек тихим, ровным, каким-то даже неприятным голосом. — Мы вышли на лодках на поиски. Вышли в этот чертов туман. И я готов признать, что мне было страшно. Страшно с того момента, как лодка коснулась воды. Очень страшно. Потому что туман был тогда неправильным. Как и сейчас. Да, я знал, что в тумане встречалось всякое… бледные, ползучие твари… всякие мерзости… существа, одним своим видом способные свести с ума. Да, я знал это.

Кук сглотнул.

— Брось, Крайчек. Успокойся.

— Успокойся? — он издал короткий, резкий смешок, больше напомнивший собачий лай. Пустой и неискренний звук. Кук был рад, очень рад, что не видел лица Крайчека, потому что знал, что оно было искажено гримасой безумия.

— Конечно, я успокоюсь. В тумане… мы слышали звуки. Голоса, зовущие нас… жуткие, глухие голоса, как будто рты говорящих были набиты водорослями… а один раз, только один раз, я слышал смех. Похожий на клекот смех, который чуть меня не прикончил. А потом… потом я увидел кое-что. Я увидел это, а оно увидело меня.

Руки Кука покрылись мурашками. Он с трудом обрел голос.