Мертвое наследие

Перебравшись в Сияющий град, он быстро понял, что тех средств, которые обнаружились в казне его отца, не хватит даже на пару месяцев роскошной жизни, о которой он так грезил. Сделка с ковеном не состоялась, а значит, и виноградник с поместьем ему не достались. Но Гвидо был из тех людей, которые добиваются своего несмотря ни на что. Не то что местные изнеженные рохли, сколотившие состояния и отправившиеся на покой в благодатный край, позабыв о том, что жизнь — это постоянная борьба. Среди них хватало тех, кто, не рассчитав свои возможности, тратил больше, чем следовало. А долги, как известно, нужно возвращать. Когда за долгами пришли к самому Гвидо, он устроил засаду и убил всех подосланных людей. А позже сам заявился к кредитору, предложив свои услуги взамен тех неудачников.

С тех пор он работал на важных людей города, и те его работой были весьма довольны. Со временем он стал не только выбивать долги, но и сам вгонять в них неосторожных и самодовольных идиотов, тем самым ширя свой бизнес и преумножая собственное благосостояние.

Вот и сейчас он с некоторой ленцой смотрел на очередного неудачника, которому вдруг резко расхотелось платить после бурной ночи. Две забитые им насмерть продажные девки тянули на полсотни золотых. По крайней мере так было указано в бумаге, которую он, будучи вусмерть пьяным, подписал, когда увозил их из Дома удовольствий к себе в поместье для забавы. Ну разве от пары грубых затрещин и ударов розгой кто-то умрёт? Какого же, наверное, было его удивление, когда, очнувшись не самым ранним утром, он обнаружил подле себя их хладные тела.

На вопросительный взгляд одного из своих людей Гвидо положительно кивнул. И тот махнув тесаком, отрубил мизинец орущему парню. Отличительный знак его работы, о котором уже многие знали в городе. Один палец — должник отказался всё решить мирным путём сразу. Два пальца — не собрал нужную сумму в первую декаду. До трёх пальцев доходило крайне редко, так как его заказчики, да и он сам, не работали с теми, с кого нечего было взять.

Оказавшись здесь, перед Гвидо, все эти прогоревшие торгаши и влезшие в долги аристократы вели себя одинаково и кричали об одном и том же. В какой-то момент времени это даже начало утомлять его, и сам он перестал марать руки, доверив грязную работу своим людям. Пожалуй, в последний раз он по-настоящему повеселился, когда судьба неожиданно свела его с тем купцом, Квилькомом. Неудачный для того контракт привёл его прямиком в руки Гвидо, и это стало единственным случаем, когда долг заказчику вернул он сам. Однажды он доберётся и до нанятых купцом наёмников, оставшихся по ту сторону Торгового залива. Судьба обязательно даст ему шанс расквитаться с этим напыщенным Мазаем, посмевшим покалечить его!

Может, тоже заказать себе девку поразвлечься? Уж Гвидо-то знал настоящие расценки за такого рода удовольствия, и мог себе их позволить.

С этими мыслями он встал со стула и, не обращая внимание на нытьё и всхлипы лишившегося пальца человека, отправился к себе в кабинет.

О том, что кто-то пробрался в комнату, он узнал почти сразу, как зашёл внутрь. Взгляд не находил никого, но не раз выручавшее его чутью кричало, что он здесь не один. Стараясь не подавать виду, он хотел выйти обратно в коридор, но дверь за его спиной захлопнулась сама собой.

— Не торопись, Гвидо. Ведь мы ещё даже не поговорили.

Спокойный голос казался знакомым и не сулил ничего хорошего.

— Если хочешь что-то сказать, то хотя бы покажись.

Сам он потянул саблю из ножен, готовясь встретить противника. Защитный амулет под шёлковой рубахой холодил кожу и внушал уверенность. Но будет лучше…

— Только не зови гостей, — будто прочитав его мысли, посоветовал неизвестный. — А то разговор получится совсем коротким.

Навстречу из тени шагнула фигура в обычной тёмной одежде. Лицо мужчины было прикрыто повязанным платком, но даже оставшихся открытыми серых глаз хватило Гвидо, чтобы вспомнить, где слышал этот голос раньше.

— Мазай, — хмыкнул он. — А ведь я почти испугался. Думал, кто-то решил серьёзно за меня взяться. А это всего лишь ты.

— Всего лишь? Хм… Помню ты и от всего лишь меня удирал через окошко и бежал потом до дома папочки, просить защитить его обиженного сыночка. Ох и намучался он с тобой. Слышал даже, что он вскоре после твоего возвращения домой и вовсе внезапно умер. Уж не ты ли его так отблагодарил?

— А если и я? Что с того? Неужто ты за него мстить собрался?

— Зачем? Вы стоили друг друга, и наверняка скоро встретитесь. Меня больше интересуют камни, которыми вы приторговывали. Вот, решил убедиться, не осталось ли у тебя чего с тех самых пор. И ведь не зря!

В руках наёмника появилась шкатулка, которая до этого была спрятана в тайник. Уж кто-кто, а Гвидо знал, как жизнь может поворачиваться к тебе то одним, то другим местом. Хотя бы по опыту всех его «клиентов». А потому под одной из половиц хранил последний жертвенник, который он решил приберечь на чёрный день, а вместе с ним десять золотых и несколько крупных самоцветов. Тайник, конечно, был не единственным, но всё же…