Мертвое (СИ)

Я сжимаю осколок стекла, надеясь, что Ржавчина все же придет. Вот только Ржавчина пропал. Исчез, как Хромоножка Китти, Плесень Люк и Башмак. Обещал забрать меня с собой, но больше не появился.

Я осталась одна.

И нет больше спасения от тьмы… Нет защиты… Лишь осколок стекла, которым я режу свои собственные пальцы…

Сильные руки рывком прижимают меня к горячему телу.

— Тише… не плачь…

Он вернулся? Ржавчина вернулся? Пришел за мной?

Я утыкаюсь носом в его шею, обхватываю руками и ногами. Обвиваюсь, словно вьюнок вокруг дуба, желаю врасти. Лихорадочно трогаю широкие плечи, цепляюсь за руки… Шепчу бессвязно, касаясь губами горячей кожи:

— Не уходи… не уходи больше… Мне страшно одной…

Мои глаза мокрые от слез, и я прячу лицо, утыкаюсь в его шею. Мужская ладонь гладит меня по волосам и спине. От шейной косточки до поясницы. А вторая рука прижимает к обнаженной груди. Под моими губами частит ток чужой крови, чужое сердце стучит мне в ладонь… И кожаный браслет царапает шипами шелк моей сорочки…

Распахнула глаза и замерла. И он — тоже.

Кристиан. Конечно, это был он. Не Ржавчина.

Я в Двериндариуме, мне просто приснился дурной сон.

Резко отодвинулась.

Ночной полумрак скрывал его глаза, а лунный свет струился в незашторенное окно, вырисовывая контуры мужского тела. На Кристиане были лишь свободные штаны… А я практически сидела на его коленях, прижимаясь так, словно желала забраться под кожу.

— Прости… — от волнения стало нечем дышать. — Я… что случилось?

— Тебе приснился кошмар.

Голос у Кристиана недовольный и хриплый. Похоже, я его разбудила.

Потерла лоб, пытаясь отделить кошмар от реальности. Мне все еще казалось, что я ощущаю взгляд крылатого эфрима. Но конечно, это лишь жуткий сон.

— Похоже, в мазь госпожи врачевательницы добавлена какая-то гадость, — сипло пробормотала я, кутаясь в одеяло. — Мне приснилось что-то отвратительное. Извини, что разбудила тебя. Скоро рассвет?

— Через два часа, — Крис отошел от моей кровати и сейчас тоже казался лишь тенью. — Постарайся снова… уснуть.

— Да, конечно, — растерянно сказал я, не понимая, как вести себя. Крис тоже казался странным, другим. Больше ничего не сказав, он вышел из моей комнаты, тихо прикрыв дверь. Я посмотрела на светлый квадрат окна. Надо не забывать закрывать эти проклятые шторы! Потому что ночью так и чудится, что на крышах Двериндариума притаились чудовища.

* * *

Несоответствие.

Это могло бы стать именем моей сестры. И это то, что я ощущаю каждый раз, когда думаю о ней.

Проклятое несоответствие!

Моим представлениям, моим мыслям, моим чувствам? Какого склирза? Почему она так катастрофически не укладывается в рамки моих представлений о ней?

И ведь правда, все правда… Если бы не мой Дар, если бы не способность ощущать чувства Ардены, я решил бы, что сестра — самая искусная лицедейка из всех возможных. И что ее действия — продуманный план, призванный внушить мне симпатию или даже нечто большее.

Ее внимание и интерес, ее тревога, изменившееся лицо во время моего поединка с северным лордом, ее бравада после ранения и объятия ночью… Это все выглядит циничным планом прожженной соблазнительницы, которой Ардена и является. Она порочная и эгоистичная, так почему же…

Почему вызывает у меня совсем иные чувства?

Все дело в запахе ее эмоций. Ежевика и что-то еще, чему я не знаю названия. Эмоции не врут, а Дар не ошибается. Ардене интересно общение, она испугалась за меня на поединке, она терпела боль и улыбалась, а ночью — испытала ужас. Что бы ей ни приснилось, но это не было притворством.

Я вернулся поздно — верховный наставник снова отправил отряд прочесывать окрестности. Пришел уставший, желая лишь кинуть в рот что-нибудь съедобное и завалиться спать. На миг мелькнула мысль, что стоит зайти к Ардене — попытаться найти на теле спящей девушки амулет. Но сил на это не осталось. В конце концов, никуда сестра не денется, а мне и без нее забот хватает.

До рассвета осталась лишь пара часов, а ведь утром снова уроки, тренировки и осмотр Острова.

Пожалуй, еда тоже подождет до утра, спать хотелось неимоверно.

Одежду стянул на ходу, сбросил мундир и рубашку, потянулся к ремню штанов… и тут меня ударило. Чужими эмоциями. Словно волна густой черной жижи, вываленной на голову, вонючей и липкой. Я знаю название этим чувствам. Страх. Ужас. Беспомощность.

Чужие чувства буквально обездвижили, но лишь на миг. А потом я рванул дверь в комнату Ардены. Она спала. И ей снился кошмар. И, несмотря на волну страха, которую я чувствовал — сестра молчала. Не плакала, не стонала. Лишь дышала слишком часто и мелко вздрагивала.

Мгновение я стоял около кровати, глотая ее ужас. А потом внутри что-то дрогнуло, и я сел, сгреб Ардену, прижал к себе. Она все еще спала, но прижалась, обхватила руками, вряд ли понимая, что делает. Оковы кошмара не отпускали ее, но запах страха размылся новыми нотами. Облегчение. Радость. Защищенность.