Мертвое время

Первым, что обратило на себя внимание, были книжные полки. Потом его отвлекло какое-то движение снаружи. Через витражное окно Грейс увидел плещущегося в декоративном фонтане воробушка, даже не подозревающего о произошедшей здесь ужасной трагедии.

Грейс никогда особенно не интересовался поэзией, но тут ему почему-то вспомнился один стишок из школьной программы, видимо, потому, что он учил его наизусть и рассказывал на уроках литературы. Это был Уистен Хью Оден, и первые две строчки вдруг показались Рою весьма уместными.

Счастлив зайчонок с утра, потому что неведомы ему
Охотника бессонные мысли…

С моющегося воробушка взгляд его переместился дальше, на лужайку и в дальний конец долины, примерно в миле от дома. В это время года западную часть города скрывала зелень, но он и так мог представить себе большой прямоугольник Варндинской школы, в которой учился перед тем, как поступить в полицейский колледж.

На орехового дерева бюро жертвы он обнаружил большой кожаный ежедневник, несколько взятых в рамки фотографий детей и взрослых (все снимки были такими старыми, что уже обесцветились), старомодную адресную книгу в красной кожаной обложке, ручку «Паркер», лежащую на блоке записных листков, голубую почтовую бумагу с пропечатанными на ней именем и фамилией пострадавшей, незаполненную открытку и чистый конверт, которые, судя по всему, она намеревалась кому-то послать. Возможно, ключ к разгадке следует искать в ежедневнике, подумал детектив, листая страницы. Но даже беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что все листы чистые, за исключением одной записи о встрече — назначенной через три дня, — сделанной косым тонким почерком авторучкой: «Доктор Пэриш. 11.30».

Над бюро, в обрамлении темного прямоугольника, в том месте, где раньше, по всей видимости, висела картина, находился сейф с кодовым замком; дверца его была открыта. Грейс заглянул внутрь, но сейф был пуст. В задней его части обнаружилось нечто вроде боковой панели и еще одна дверца, судя по всему в потайную часть сейфа, — та тоже была открыта.

Он вновь обратил внимание на книжные полки и пробежал глазами по некоторым из названий. «Первые сто лет американской мафии», «Молодой Капоне», «Ранние уличные банды и гангстеры города Нью-Йорка», «Ирландская организованная преступность». «Король бруклинского порта».

И таких — полка за полкой.

Почему?

Такая подборка говорила о некоей одержимости.

Почему эта дама собирала книги по ранней гангстерской истории Нью-Йорка?

Эйлин Макуиртер. Ирландское имя. Уж не имела ли сестра Гэвина Дейли каких-то исторических связей с американской организованной преступностью? Или они оба?

Из того немногого, что он выяснил об Эйлин Макуиртер с тех пор, как был сюда вызван, вытекало следующее: она была замужем за биржевым брокером, но вот уже пятнадцать лет как овдовела. Ее дети тоже умерли, но оставались внучка и ее муж, Никки и Мэтт Спирс, и двое их детей, Джейми и Изобел, правнуки Эйлин Макуиртер. Полиция пыталась сейчас связаться с ними. Правонарушений за ней не числилось, за исключением разве что случившегося три года назад нарушения ПДД, когда она без видимой причины врезалась в столбик ограждения, вследствие чего лишилась прав.

Возможно, она когда-то защищала диссертацию по этой теме? Или писала книгу? Или пыталась выяснить что-либо из истории своей семьи?

Зазвонил мобильный.

— Рой Грейс.

Докладывал Гленн Брэнсон, находившийся где-то в доме:

— Босс, здесь только что был Гэвин Дейли. Я уже собирался провести его к тебе, но старика срочно вызвали в больницу.

— Как состояние миссис Макуиртер?

— Там сейчас наш человек, дежурит у палаты. Я с ним на связи. По его словам, все обстоит не очень хорошо.

— Как обычно, — мрачно заметил Грейс.

— Есть кое-что в холле, что я хотел бы тебе показать.

— Сейчас буду.

Брэнсон стоял на подножке, положенной поверх потертого персидского ковра, рядом с небольшим столиком, постукивая по рекламному листку формата A4, уже помещенному в пластиковый пакет; отпечатанный вычурным шрифтом текст, по-видимому, должен был придать «документу» солидности, но, на взгляд Грейса, характеризовал отправителя лишь как очередного афериста.

Р. К. Мур.

Рой Грейс мельком взглянул на текст.

Дорогие сэр или мадам.

За те многие годы, что я бываю в этом районе, я никогда не переставал получать удовлетворение от той радости, что отображается на лицах людей, когда они выручают деньги за ненужные, зачастую уже позабытые вещи…

Потом он посмотрел на коллегу.