Мертвому - смерть. Книга 2 (СИ)

Особую гадостность утру придавало то, что наступало время посещений. Время, когда кто-то из родственников считал своим долгом навестить Елисея. Он ненавидел эти визиты: сочувственные взгляды и вымученные слова поддержки. Попытки развеселить и позаботиться, пряча невольно льющиеся слезы. Как будто бы его действительно мог обрадовать приготовленный домработницей суп, которым отец или мать кормили с ложечки. Хотя теперь Елисею еще долго предстоит питаться только так. \до тех пор, пока не научится пользоваться протезами, но до этого было далеко: сейчас культи представляли собой две сплошные раны.

И на всю эту псевдозаботу нужно было отвечать такими же вымученными улыбками и заверениями, что он в порядке. Как будто бы окружающие сами не видели степень этого самого «порядка».

Лучше бы вообще никто не приходил. В компании привычного ко всему медперсонала Елисею было проще. И родителям наверняка было бы проще. Не повезло им с сыном: вначале провалился в другой мир, затем вернулся, но уже измененным, после — поступил на службу в Надзор, и в качестве финального штриха — превратился в инвалида.

Приходивший к нему психолог советовал искать во всем положительные стороны, за что удостоился от Елисея мысленного звания «шарлатан и неуч». Потому как положительных сторон в таком состоянии не было, а визиты этого доктора злили сильнее, чем посещения родителей. Или бабки. Хотя та не горела желанием проводить время с правнуком. В свое единственное посещение она провела в палате минут пятнадцать и, не смолкая, рассказывала о делах своего приюта. Истории эти были до того скучными и однообразными, что у Елисея проснулось дежавю. Единственное, что вызывало нескончаемое удивление: бодрость и отменное здоровье бабули. Все же восемьдесят с лишним лет, а она ведет на диво активный образ жизни: посещает выставки и спектакли, сама водит машину и в одиночку ведет дела приюта. Казалось, что за последние дни она как-то помолодела и посвежела.

Подумать только, бабуля так и пышела здоровьем, а он превратился в полную развалину. Вот и верь после этого в законы природы и какую-то там справедливость. В любом случае, пусть уж лучше его навесят отец с матерью, лишь бы не бабка.

Но пришел дядя Савва.

— Малой, привет! Наконец-то и я до тебя добрался. Хотел еще вчера навестить. Но мне Ольга запретила.

— Наша Ольга? — Елисей аж приподнялся от удивления. Неужели Волкова возобновила свои отношения с дядей?

— Наша общая Ольга, — он улыбнулся и сел на стул рядом с кроватью Елисея. — Так-то она вообще запретила к тебе приходить, сказала, что я со своим нытьем и причитаниями сделаю только хуже.

— А ты не ной и не причитай, и все будет нормально, — Елисей улыбнулся, наверное, впервые после того, как пришел в себя после операции. Пожалуй, Ольга была неправа: он искренне рад видеть дядю.

— Я очень постараюсь, — Савва тоже улыбнулся и подпихнул под тумбочку огромный пакет с какой-то едой. Сейчас Елисея тошнило от одного только взгляда на этот пакет. В больнице и так сравнительно неплохо кормили, да еще и постоянно таскаемые родственниками передачки… казалось, они хотели раскормить его до состояния шара.

— А знаешь, — продолжил дядя, — Ольга тоже здорово пренервничала из-за тебя. В последние дни она сильно сдала: похудела и осунулась.

«Сдала» она еще после того случае на опушке леса, когда они ловили волка. Но если вдуматься, то и в тот раз она спасала Елисея. Конечно, не только его, но все же…

— Ты же сам попросил ее за мной приглядывать, — вздохнул Елисей, — вот она и переживает, что не доглядела.

Савва замолчал, собираясь с мыслями, и немного отвернулся, так, чтобы Елисей не видел его лица.

Только бы не вздумал плакать. Елисей уже с какой-то злостью уставился на дядю. Да что же это такое? Он жив еще, а все над ним постоянно плачут.

— Да, просил. Знал бы, как оно все обернется, заставил бы усадить тебя за бумажную работу.

— Чтобы я там с ума сдвинулся?

Бесконечно возвращаясь воспоминаниями в тот, другой мир. К устройству кибернизации, безжалостным машинам и бесконечной железной дороге, которая и в кошмарах будет преследовать. Не общаясь ни с кем, хотя бы потому, что не может найти общий язык с людьми. Обычными людьми, не видевшими того кошмара.

Так и не познакомившись с новыми коллегами, и с Сашей.

Встречи с которой он теперь боялся сильнее всего на свете.

Нет уж. Направив его в пятую бригаду, Ольга сделала единственной правильный выбор.

— И уж прости, но ты не похож на человека, который может заставить Ольгу, — добавил Елисей.

— Чтобы ты там остался здоров, — тихо ответил дядя. — Вначале Вика, теперь ты… Знаешь, иногда мне кажется, что я чувствую запах ее любимых духов в нашем доме. Надо же, всегда плевался от этого приторного амбре, а теперь он кажется самым прекрасным на свете. И ее любимая компьютерная игрушка… не поверишь, вчера попытался зайти туда, но не смог подобрать пароль. Все время выскакивали сообщения, что аккаунт уже используется.

— Чертовщина какая-то, — вздохнул Елисей. — Может быть, Вика просто рассказала кому-то из друзей пароль?