Мертвые души

Сожжение в 1845 г. того, что было написано за два предшествующих года, завершает первый период творческой истории второй части поэмы, естественно возбуждая вопрос: что же именно сжег тогда Гоголь и в каком отношении к этой первой сожженной редакции стоят дошедшие до нас тексты? За ответом следует прежде всего обратиться к пятой из уцелевших тетрадей в основной ее части (т. е. без позднейших приписок).

Сохранившийся от раннего этапа работы Гоголя текст пятой тетради тесно связан по содержанию с первой из пяти карманных записных книжек Гоголя. Ее заключительные заметки, озаглавленные “Дела, предстоящ<ие> губерна<тору>”, “Места, не подведомственные губернатору, но на которые он может иметь влияние”, “Откупа”, “Взятки прокурора”, “Взятки губернатора”, “Маски, надеваемые губернаторами” и, наконец, “Чем губернатор стеснен при генерал<-губернаторе>”, — не оставляют сомнения в том, что они вписывались Гоголем с прямым расчетом положить их потом в основу главы, дошедшей до нас в пятой тетради и возникшей, следовательно, позже, чем эти заготовленные для нее заметки. Но заметки внесены в записную книжку летом 1844 г., со слов графа А. П. Толстого. Следовательно, не раньше лета 1844 г. могла быть написана и глава, содержащаяся в пятой тетради. С другой стороны, не могла она быть написана и много позже. Тихонравов в свое время отметил теснейшую связь этой главы с некоторыми статьями “Выбранных мест из переписки с друзьями”. Связь эта, действительно, такова, что не оставляет сомнения в использовании Гоголем одного своего труда для другого. В статье XIV “О театре, об одностороннем взгляде на театр и вообще об односторонности” имеется очень близкий к рассматриваемой главе выпад против бюрократической системы, с бесчисленными секретарями, этой “незримой молью, подтачивающей все должности, сбивающей и спутывающей отношения подчиненных к начальникам и, обратно, начальников к подчиненным” (ср. в главе из пятой тетради последствия канцелярской волокиты). Попутно сделана прямая ссылка на те самые беседы о государственных должностях с графом Толстым, которые внесены, как сказано, в записную книжку в качестве материала для “Мертвых душ”: “Мы с вами еще не так давно рассуждали о всех должностях, какие ни есть в нашем государстве”, — обращается к тому же Толстому (письмо “О театре…” адресовано ему) в этой статье Гоголь. Столь же близки к этой главе рассеянные в статье упреки Толстому в односторонности: “Хорошо, что покуда вы вне всякой должности, и вам не вверено никакого управления, иначе вы, которого я знаю, как наиспособнейшего к отправлению самых трудных и сложных должностей, могли бы наделать больше зла и беспорядков, нежели самый неспособный из неспособнейших… Односторонний человек самоуверен; односторонний человек дерзок; односторонний человек всех вооружит против себя”. Генерал-губернатор из рассматриваемой главы, в отброшенном варианте названный не князем просто, а князем Однозоровым, как раз и восстанавливает против себя всех подчиненных своей чрезмерной прямолинейностью. Еще большая близость к князю и Муразову в наставлениях тому же графу Толстому из статьи XX: “Нужно проездиться по России”. В дидактической форме здесь намечен тот же образцовый администратор, набравшийся “прямых и положительных сведений о делах, внутри происходящих”, каким в рассматриваемой главе выставлен другой своей стороной всё тот же князь. Превозносимое в письме к Толстому его “умение выбрать самих чиновников”, рвущихся “изо всех сил”, так что “один записался до того, что нажил чахотку и умер”, перекликается с тем местом главы, где с портфелем в руках появляется чиновник при князе для особых поручений, на лице которого выражались “забота и труд”. Призыв в письме к Толстому, при вступлении на должность губернатора, ближе знакомиться с “всяким сословием” через тех, “которые составляют соль каждого города”, с точностью отражает взаимоотношения князя с Муразовым; самоутешение взяточника в письме: “взятку я беру только с богатого”, есть буквальное повторение слов, сказанных Чичиковым в разговоре с Муразовым; самый, наконец, призыв “проездиться по России” есть только парафраз такого же совета Хлобуеву. Не менее близка к рассматриваемой главе третья статья из “Выбранных мест”, озаглавленная: “Занимающему важное место”, и обращенная к тому же Толстому. В этой статье особое внимание уделено должности генерал-губернатора; в заключительной главе в этой роли выступает князь, который так же точно призван упорядочить расшатанный лихоимством “организм губернии”, как и в статье.